Читаем Разбуди в себе исполина полностью

Проблема в следующем: все ощущения приходят к вам через этот канал, просачиваясь, как густая жидкость, через узкое горлышко, образуя при падении различные формы, называемые словами. Горя желанием побыстрее принять решение — вместо того чтобы использовать все приемлемые слова и находить наиболее подходящее и точное описание, — мы часто заталкиваем свой опыт в расслабляющую форму и получаем привычные, излюбленные трафареты, которые формируют и преобразуют наш жизненный опыт. К сожалению, большинство из нас сознательно не оценивают воздействие слов, которые мы привыкли употреблять в речи с детства. Проблема возникает, когда мы начинаем заполнять любую форму негативного ощущения такими словами, как "разъяренный", "подавленный", "униженный" или "незащищенный". И это слово может не отражать в точности действительного события. В тот момент, когда мы пускаем в ход эту "форму", ярлык, который мы вешаем на то или иное событие, и становится нашим опытом. То, что было "маленькой загвоздкой", становится чем-то "разрушительным".

Например, мой знакомый, представитель руководящего состава фирм, употреблял слова "разъяренный" и "взбешенный". Я определял это же состояние словами "разозленный" или "расстроенный", а мой друг употреблял в этой ситуации слово "раздосадованный". Интересно то, что каждый из нас, как я выяснил, использовал те же самые образцы слов для описания разных неприятных случаев. Необходимо напомнить, что у всех нас одни и те же чувства, но то, как мы их выражаем, — форма или слово, которое мы для него используем, — и становится нашим опытом. Позднее я обнаружил, что, используя "форму выражения" моего друга (слово "раздосадован"), я мгновенно мог изменить интенсивность действия той или иной ситуации. И все начинало выглядеть иначе. В этом суть трансформационной лексики: слова, которые мы применяем к нашим ситуациям, становятся нашим опытом. Таким образом, мы должны сознательно выбирать слова, которыми пользуемся для описания нашего эмоционального состояния, или будем страдать от еще большей боли из-за неосознанного нагнетания чувств.

Буквально говоря, слова используются для того, чтобы представить нам явления жизни. В процессе этого представления они изменяют наши понятия и чувства. Вспомните, если три человека в одной и той же ситуации испытывают разные чувства (один чувствует ярость, другой — злость, а третий — досаду), то ясно, что эти чувства изменены личным восприятием каждого из этих трех. Атак как слова являются основным средством интерпретации или перевода, тогда то, как мы описываем нашу ситуацию, немедленно изменяет и чувства, вырабатываемые нашей нервной системой. Следует понять, что слова действительно оказывают биохимическое воздействие.

Если вы в этом сомневаетесь, то я бы хотел, чтобы вы хорошенько подумали, есть ли такие слова, которые могли бы немедленно вызвать у вас эмоциональную реакцию. Если кто-то поносит расовое равноправие, какие бы это вызвало у вас чувства? Или кто-то позвонил вам по телефону и сказал что-то неприятное, разве это не изменило бы ваше настроение?

Разве адресованные вам такие слова, как "ангел", "гений" или "фат", не вызвали бы разный уровень напряжения в вашем теле? Все мы связываем высокую степень страдания с определенными словами. Когда я брал интервью у доктора Лео Бускалья, он поделился со мной результатами своих исследований, проведенных в одном из университетов Востока в конце пятидесятых годов. У людей спрашивали: "Как вы определяете коммунизм?" Подавляющее большинство опрашиваемых пугалось даже самого этого . вопроса; очень немногие, действительно, могли определить, но все они знали, что это что-то ужасное! Одна женщина зашла так далеко, что сказала: "Я не знаю, что означает это в действительности, но, думаю, тем, кто живет в Вашингтоне, не намного лучше". А один мужчина сказал, что он знает все, что нужно знать о коммунистах, и единственное, что необходимо сделать, так это убивать их! Но он не мог даже объяснить, кто они такие. Так что нельзя отрицать силы ярлыков при формировании мировоззрения и эмоций.

"Слова образуют нить, на которую мы нанизываем наш опыт" 

Олдас Хаксли

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература