Разбитое сердце июля

– Ничего я не придумывала и никаких дверей не взламывала! – запальчиво возразила Алена, хватаясь за край письменного стола, попавшегося на пути, упираясь в пол ногами и почему-то сопротивляясь выдворению изо всех сил. – Дверь ваша была открыта, чтоб вы знали! А вашу уборщицу я сама видела, она даже одеться толком не успела!

Сосед перестал ее тащить, и Алена от неожиданности снова чуть не упала – на сей раз на стол.

– Так… – сказал он очень спокойно и холодно. – А ну-ка садитесь и рассказывайте, что здесь происходило днем и что вы видели. Только без дури, понятно?!

И он вновь толкнул Алену на диван, который с удовлетворенным чмоканьем всосал ее в свое нутро.

Она уже не стала трепыхаться. И возмущаться таким обращением не стала. И приказ «Без дури!» не вызвал у нее гневной отповеди. Что-то было в его голосе… что-то было особенное, а писательница Дмитриева, при всех своих многочисленных странностях, никогда не была идиоткой, скорее наоборот, и, когда хотела, с полувздоха понимала и то, что сказано, и то, что осталось, как принято выражаться, между строк. Поэтому она спокойно, четко и, против обыкновения, немногословно, как для протокола, описала все, что произошло сегодня днем в свежевымытом холле коттеджа, начиная от своего долгого и бессмысленного стука в дверь и окна и кончая уборщицей, одетой шиворот-навыворот, и пресловутым отпечатком босой ноги на мокром полу.

– Кстати, Алена, – сказал сосед, выслушав ее, – а вы курите?

– Нет, спасибо, – буркнула она, все еще обиженная и нипочем не желающая принимать трубку, вернее, сигарету мира.

– Значит, все, что вы рассказали, правда, – пробормотал сосед задумчиво.

Вот это логика! Непостижимая логика! Если тут у кого дурь в голове, то отнюдь не у Алены Дмитриевой!

Она уже подобрала подходящие слова, чтобы выразить свои неописуемые чувства, да так и онемела, потому что вдруг постигла эту его логику. На самом деле очень простую!

В комнате витает запах табака, тот самый запах, который недавно так зацепил ее обоняние. Алена не курит. Кто здесь курил? Простейший ответ: ее сосед перед отъездом. Но очень может быть, что не он… Ведь только что, мгновение назад, она находилась очень близко к нему и никакого табачного аромата, даже того, волнующего, напомнившего о прошлом, не уловила. Значит, здесь курил кто-то другой. Значит, здесь был кто-то другой, открывший номер и оставивший дверь не запертой на ключ. Поэтому, по логике соседа, его ночная гостья не врет.

Но если соседа не было, то кто оставил на мокром полу след? С кем была одетая шиворот-навыворот уборщица?

– Выходит, это были не ваши сигареты… – пробормотала она.

– Значит, вы тоже почувствовали запах? Быстро соображаете, молодец, – не без удивления проговорил сосед.

Алена только фыркнула. Чему он удивляется? Тому, что кто-то, кроме него, способен мыслить логически? Конечно, если он и впрямь сотрудник милиции, то по определению должен быть наделен способностями к расследованию. Зато его ночная гостья пишет детективы! Нелегкий хлеб, между прочим! Сначала придумать преступление, запутать клубок, а потом, сохраняя наивный вид, распутать его, да так, чтобы кончик ниточки до самого последнего мгновения не высунулся и не хихикнул раньше времени: «Вот он я, ку-ку!» И про новизну идеи забывать нельзя. Ноу-хау в области преступления – непременное условие каждого хорошего детектива! И чтобы выглядело это правдоподобно, даже если для убийства использовался дротик времен Первой Пунической войны (кажется, именно дротиками и стрелами засыпала армия Ганнибала своих противников-карфагенян… если Алена, по своему обыкновению, ничего на напутала в исторических реалиях). И психология какая-никакая должна иметь место, и мотивы преступления должны быть должным образом обоснованы. И герои симпатичные, хотя… Пути симпатий народных неисповедимы. Привяжется-приклеится читательский интерес то к какой-нибудь фригидной милиционерше, то к частной детективщице с манерами коммунальной склочницы – и никакими силами ты его, этот интерес, как присушенного любовника, от них не отвадишь… Нелегкий, повторимся, хлеб у дам-детективщиц. Но логическое мышление тренируется беспрестанно, вострится и оттачивается, это точно, причем не хуже, чем при игре в нелюбимые Аленой Дмитриевой шахматы.

Может, объяснить соседу, почему она такая сообразительная? Нет, это выйдет очень похоже на кота Матроскина: «А я еще и вышивать умею, и на машинке…»

Опять же – слишком велик риск наткнуться на человека, который книг твоих не читал и читать не собирается. К тому же все работники внутренних органов – по определению! – поклонники той добродетельной милиционерши, о которой уже упоминалось. Да ради бога! Кто любит огурец, кто свиной хрящик, а кто из-под апельсинов ящик. На вкус и цвет товарища нет. Каждому свое!