Рассказы старого шахтера

И на следующий день завод заработал. Но трубы его не дымили: все люди города пришли на завод и по очереди крутили руками токарные и сверлильные станки, в то время как опытные рабочие стояли у станков и точили на них для шахт оборудование.

Это был подвиг сотен людей. И этот подвиг длился до тех пор, пока шахты не получили подъёмные машины, насосы, вагонетки, моторы — всё, что им было необходимо для работы, — и не прислали первые тонны угля.

Из заводских труб повалил густой чёрный дым, загудел над городом первый гудок: большой Краматорский завод был пущен!

ГРИНЬКА

Денисов и Шубин были посланы комитетом большевиков к шахтёрам в посёлок Манжонка.

У шахтёров давно уже не было получки, потому что управляющий шахтами Ликонт объявил, будто в банке в Костомаровке пропали деньги — их захватили бандиты под кличкой «зелёные».

Но Ликонт шахтёров обманывал: «зелёным» в банке достались только мешки с серебряной мелочью, крупные деньги задолго до ограбления были уже отправлены в Манжонку.

Комитет большевиков и послал Денисова и Шубина, чтобы выяснить, куда же девались деньги.

Денисов и Шубин шли обветренные, измученные горячей степью и бессонницей. Шли переметёнными пылью тихими дорогами и заросшими кустарником суходолами, переправлялись через омутистые речушки и камышовые затопи, чтобы не наскочить на «зелёных», которые промышляли здесь, в степи.

Был случай, когда несколько «зелёных» заметили их и погнались, но не догнали, потому что бежать им было трудно: карманы, пазухи и даже широкие голенища сапог были набиты мелкими серебряными деньгами.

В одном из шахтёрских селений к Шубину и Денисову приблудился паренёк Гринька.

Неведомым нюхом, свойственным только мальчишкам, он определил, что они и не белые, и не «зелёные», а именно красные.

Знакомство с Гринькой началось с того, что он заявил:

— Я могу быть разведчиком.

— Мимо, — весело сказал Шубин. — Разведчики нам сейчас не нужны.

— Я и пулемётчиком могу, — не сморгнув, соврал Гринька.

— Опять мимо, — ответил Шубин. — Пулемётчики тоже не требуются: нет пулемёта.

Но Гринька не унимался:

— Тогда большевиком могу.

— Хитёр, как мышь, — одобрительно засмеялся Шубин.

На этот раз Гриньке нельзя было отказать в товариществе: большевики требовались всегда.

Как выяснилось, Гринька был родом из Манжон-ки, поэтому вполне подходящий спутник.

День уже клонился к вечеру. Было пасмурно, натягивало дождь. Надо было подыскать какой-нибудь крытый приют.

По дороге попались солдаты. Они сидели возле трёхдюймовой пушки и курили махорчатые кручёнки.

Солдаты были из прежних царских дивизий. Но они уже не воевали за царя, а перешли на сторону революционных войск.

— Эй! — крикнул один из них.

— Чего? — спросил Шубин.

— Купите пушку!

— А ну… — отмахнулся Шубин. Он знал всякие солдатские шутки. — С нас пуговки не сорвёшь!

Гринька, конечно, ничего не знал, поэтому не удержался и спросил:

— А почём пушка?

— Пять копеек фунт, — ответил солдат под громкий смех приятелей.

Гринька понял, что над ним издеваются и полез в драку (характер у Гриньки оказался очень вспыльчивый). Солдаты сделали вид, что перепугались Гринькиного характера, и запросили пощады.

Тут же завязалось знакомство, потому что солдаты были не такими уж плохими людьми. Они сказали, что только сегодня из Манжонки, что Ликонт действительно деньги рабочим не платит. И что с ночёвкой лучше всего устроиться в пустой усадьбе. Она вот здесь, в лесочке.

Шубин, Денисов и Гринька распрощались с солдатами и заторопились в усадьбу: уже совсем стемнело и накрапывал дождь.

Постройки усадьбы были сильно разрушены. Сохранился флигель с тесными, грязными окнами и фанерной дверью. Внутри стояли скамейки, валялись черепки глиняной посуды, окурки, сухие, исклёванные птицами кукурузные початки. В углу — ворох старого, мятого сена.

Шубина и Денисова настолько сморила усталость, что они, наспех подперев дверь скамейками— чтобы не забрёл какой-нибудь нежеланный гость, — с удовольствием улеглись на сене, от которого приятно потягивало грибной прелью.

Гринька сказал, что спать не хочет, и предложил:

— Я буду вас охранять.

Шубин и Денисов не протестовали — охраняй.

— А наган?

Они сделали вид, что не расслышали.

— Мне нужен наган! — повторил Гринька.

— Денисов, дай ты ему наган, — сонно буркнул Шубин. — Только, милости ради, пусть отвяжется.

Вскоре Денисов и Шубин уснули под звонкий перестук дождевых капель по железным подоконникам флигеля. Но долго спать не пришлось.

Проснулись они от громкого выстрела. Вскочили — ничего не поймут. Во флигеле светло от луны. Дождя нет. Едко пахнет кислыми пороховыми газами.

— Что?

— Что такое?

В проёме окна застыл Гринька. В руках у него наган.

— По карнизу кто-то лез, — прошептал Гринька. — Я, наверное, троих убил.

— Чего врёшь! — сердито сказал Шубин и осторожно выглянул в окно. — Ты только раз стрелял.

— Ну и что ж, всё равно троих, не меньше, — упрямствовал Гринька.

Во дворе усадьбы было тихо. От деревьев лежали на земле мягкие лунные тени. Вошли в силу, сгустились к перелому ночи звёзды.