Рассказы разных лет (сборник)

Крыса наконец решилась. Она замерла, прислушалась, шевеля большими розовыми ушами. На всякий случай еще раз оглянулась по сторонам, — и вонзила два длинных желтых резца в руку. В основание большого пальца, в мягкую кожистую перепонка между ним и ладонью…

И я подскочил на кровати от крика.

Своего собственного крика. Что-то черное и покрытое шерстью пискнуло и метнулось вдоль моей ноги под одеялом, карябая меня коготками. Слетело с кровати, простучало крошечными лапками по полу — и замерло, забившись не то под кровать, не то в какой-то угол.

Левая ладонь болела так, словно зубы были все еще там. В кожистой перепонке под большим пальцем остались два синих укуса. Насквозь. Еще чуть-чуть, и эта тварь отхватила бы кусок…

Я резко перевернулся на кровати, опустил ноги на пол, быстро скользнул к двери. Дверь была приоткрыта — так любимая домашняя зверушка Виртали и попала в комнату. Я закрыл дверь. Все. Теперь не уйдет.

Солнце уже село, небо за окном заволокли тучи, в комнате было темно. Но я не стал включать свет — люблю темноту. Вернулся к кровати, встал на четвереньки и заглянул под нее. Из-под дальнего угла настороженно поблескивали две бисеринки. Я махнул рукой, словно собирался достать ее, и крыса метнулась из-под кровати. Сделала круг, обегая меня, шмыгнула к двери…

Сообразила, что дверь закрыта, рванулась обратно в глубину комнаты но я уже развернулся и раскинул руки. Грызун пискнул и отскочил обратно к двери. Дернулась вправо, влево, но не рискнула прорваться мимо меня вглубь комнаты.

— Все, сволочь шерстяная, — сказал я, глядя в эти черные бисеринки с серыми белками по краям. — Я тебе не кусок мяса, чтобы меня грызть. Те два раза тебе с лап сошли. Но не сейчас.

Крыса открыла пасть, показывая длинные нижние резцы.

Я махнул левой рукой, словно собирался схватить ее за хвост. Она дернула мордой навстречу руке — но я уже бросил к ней правую руку. Крыса заметила мой маневр, рванулась назад, в самый угол, — повернувшись ко мне задом, который легко схватить, не рискуя угодить пальцем под резцы.

И я бы ее поймал — ей некуда было деваться. Я почти коснулся ее… дверь распахнулась, целя мне ручкой в висок. Я успел отдернуть голову от медной шишки, но и крыса времени не теряла. Бешено работая лапами, так, что ее заносило на гладком паркете, словно гоночную машину на развороте, теряющую сцепление, крыса оббежала приоткрывшуюся дверь и вылетела в коридор.

— Йокарный бабай… Звездочет! Тебя стучаться не учили?

Звездочет оглянулся куда-то в коридор, провожая взглядом крысу. Снова обернулся ко мне.

— Вик, ты не мог бы…

Он смотрел на меня, но в глазах его было какое-то странное выражение. Он с головой провалился в свои мысли. Кажется, даже не особенно понимал, что из-за него я упустил крысу.

— Ну чего тебе? — не выдержал я.

Звездочет облизнулся.

— Вик, я не уверен, но кажется… В общем, ты не мог бы…

Я был уверен, что он потащит меня на чердак, глядеть на эту чертову вчерашнюю машину. Но Звездочет повел меня в тыльную сторону дома. В комнаты на втором этаже, где никто не жил — если не считать пауков, разумеется. Хотел бы я еще знать, чем они здесь питаются.

— Ты же знаешь, у меня зрение… — бормотал Звездочет. — Но мне кажется, там…

— Ну где, где?

С тыла к дому примыкало кладбище. Оно тянулось пару километров, до самой дороги. Там, возле дороги, это был новодел. Штампованная поделка из однотипных оградок и блеклых камней с вклеенными фотками… По-моему, распоследний христианин согласился бы стать упырем, лишь бы не гнить на такой помойке.

Но это было там, у дороги. Отсюда почти и не видно. А здесь, возле дома, было старое, еще дореволюционное кладбище. Настоящее. С большими участками, раскидистыми деревьями, тяжелыми чугунными скамейками и настоящими, высоченными крестами… Просто прелесть. Вот только сейчас, в темноте, все это превратилось в неясные тени.

— Вон там, — Звездочет указал пальцам.

«Вот там» была точно такая же темнота и неясные тени, как и везде вокруг.

— Нет там ничего.

— Вик, ну посмотри внимательнее!

— А что было-то?

— Мелькали огоньки.

— Фонарь? Фары?

— Нет, что-то маленькое. Вроде огонька от сигареты. Два.

Я вздохнул. Вот ведь параноик…

— Звездочет… Как же ты меня достал с этими орками, которые тебе везде мерещатся! Тебе не приходило в голову, что на кладбище может быть полно мышей? И бродячих кошек? У которых есть глаза, мерцающие в темноте?

— Ну… Вообще-то они яркие были… И красные, кажется…

— Значит, альбиноска. Ну и что?

— Альбиноска?.. — Звездочет нахмурился, что-то соображая. — Нет, это не должно влиять на цвет глаз в темноте. Понимаешь, когда…

Я покачал головой и отвернулся от окна, но Звездочет вцепился мне в руку.

— Вик, я прошу тебя! Ну посмотри повнимательнее! Вы с Яном заигрались, потеряли чувство реальности. Вам кажется, что все это игра. Но игры уже кончились. Вы заигрались, понимаешь?

— Ничего не поделаешь. Таков удел ботов, даже глюканутых. Вечная игра…