Рассказы разных лет (сборник)

Если бы не лучшая на курсе успеваемость, декан Вика после вчерашнего мигом из колледжа попер бы.

— Не… — Вик обороты сбавляет. — Ну, иногда на поворотах заносит, конечно… Бывает. Тут главное — подписываться надо правильно. Чтобы до народа дошло, что ты не по злобности, а на пивных калориях. А то таких плюх накидают, что мама не горюй… Мамашу-то почти всегда и жгут первой, кстати… Видел, у меня на мониторе липучка висит? «Mode: seriously drunken.» Как раз на такие случаи. Чтобы не забыть, как надо подписаться, чтобы народ снисходительнее был, если шутка не удалась.

И в магазин ныряет, чтоб ещё пару банок прикупить…

Наш угон всё-таки отследили.

Два здоровых полисмена хватают нас за шкирки, бросают в машину на заднее сиденье и гонят в управление, как сумасшедшие.

Но Вик не отчаивается. Потихоньку достает свой коммуникатор, и что-то на нём химичит… И вдруг наперерез нам, с красного светофора, вылетает машина. И бампер в бампер нас — бабах!!!

У полисменов глаза на лоб. Мало того, что машина на красный свет мчалась — так она ещё и без водителя! Ребята в крик и из машины лезут своим глазам не верят.

А Вик хохочет. Быстрее дверцы запирает и на передние сиденья ныряет, к рулю. Аварию он устроил: нашел через сеть машину с автоматической парковочной системой — ну а дальше дело техники.

Мы в аэропорт. Но только наш самолет от земли отрывается — нам на хвост два боевых истребителя садятся. Вик снова за коммуникатор хватается. Залезает в спутниковую навигационную систему, подправляет там малость… Самолеты мигом про нас забыли. Как начали метаться! И бочки, и косые петли, и обратные иммельманы — чего только не крутят! Это с военных спутников десятками посыпались предупреждения о ракетных атаках. Вот электроника истребителей и тронулась…

На горизонте Америка показалась. Нью-йоркские небоскребы, Статуя Свободы… И тут в салон пилот выходит. И помолиться предлагает. В последний раз. Сербские хакеры взломали сеть аэропорта и активировали систему автоматической аварийной посадки. И автопилот самолета теперь только их приказы выполняет.

Сербы решили уничтожить символы Международного Надсмотрщика. Нашему «Боингу» самый главный достался. Мы прямо на Свободу несемся. У неё от страха глаза — как у анимешных девчонок стали. Факел уронила, завизжала, подол на голову натянула и только зубы стучат: клац-клац-клац!

А сербы наш самолет прямо в эту пасть ведут… В огромные бронзовые клыки… Клац! Клац!! Клац!!!

Я рванулся из кресла…

… и грохнулся с кровати.

Сердце — как ночной мотылек у лампы. Трепыхается, словно из груди вырваться собралось. Ну и сны…

И понято, отчего. Чёртов Вик! Не спится ему! В прихожую из его комнаты свет падает. Гула вентиляторов нет — комп не на форсаже работает, — зато клацанье по клавиатуре прекрасно слышно!

Бедное мое подсознание…

А утром этот паразит мне даже выспаться не дал!

— Вставай, Дик! — пристает.

Ему-то хорошо — он за три часа высыпается, извращенец фидошный. А мне часов девять надо.

— Отстань… — бормочу. — Ты вообще хоть спал сегодня? Всю ночь по клаве молотил, спать не давал…

— Да? — Вик хмурится. — Не помню… Под пивным наркозом был, наверно… Но это всё фигня! Вставай, Дик! Ты, типа, коренной лондонец, голубая кровь, всё такое…

— Ну и?

— Ну и! Должен знать: где у вас скупщики ошиваются?

— Какие скупщики? Отвяжись…

И одеяло на голову натягиваю.

Но Вику если что-то надо, от него так просто не отвяжешься.

— Какие, какие… краденого! Что мне теперь с этим щенком делать, если в общагу его пронести нельзя? Не зря же мы целый день на него убили!

— Вик, ты чего?! — я даже глаза открыл от удивления. — Мы из-за твоего епа и так едва не попались! Забыл, как полисмены в парке нас чуть не забрали?

Но Вик даже бровью не ведет.

— Чуть-чуть не считается, — говорит. — И вообще! Бояться багов, из никсов не вылезать. Кончай осиновым листом на ветру прикидываться! Вставай и пошли!

Забираем мы щенка с вокзала, тащим его в мастерские колледжа. Вскрываем. Отключает Вик в биосе опцию тревоги — чтобы еп не блажил, когда к нему без специального магнитного жетона подходят. Аккумуляторы щенку заряжаем — и опять в Лондон.

Привожу я Вика куда надо.

Нас сразу же заметили. Подходит к нам тощий парень, в вязанке, натянутой до самых бровей:

— Чё есть, пацаны?

Я с ним объясняюсь. Ну, то-сё, пятое-десятое: это, типа, не дешевая японская поделка вроде «Айбо», это, типа, отечественный рулез…

Но парень про электрических щенков первый раз слышит. На тушку епа под мышкой у Вика глянул, языком поцокал — и полтинник предлагает.

Ну Вик ему и сказал, что думает по этому поводу. Хорошо, что на русском — иначе бы не вылезать нам месяца полтора из лучшего госпиталя.

— Вик, ты это… — шепчу быстрее, пока он на английский не вздумал перейти. — Ну их… Они парни крутые… Фиг с этим щенком…

Но у Вика словно рефлекс какой включился. Сует он мне щенка — и преображается. Челюсть вперед выдвигается, пальцы растопыриваются — и идет Вик на парня.

— Братан! — говорит. — Кончай шестерить, я в настроении перетереть по-серьезному. Веди к боссу!