Рассказы о философах

Но философии, может быть, еще труднее, чем многим другим наукам, потому что ее истины затрагивают не одну какую-то сторону действительности, а всю реальность, и не только реальность, но и способ ее восприятия. Сейчас нам трудно понять, почему люди так долго не могли согласиться с гелиоцентрической системой Коперника. Но ведь современники Коперника каждый день собственными глазами видели восход Солнца по одну сторону горизонта и заход — по другую: это простое наблюдение неопровержимо доказывало им, что Солнце меняет свое положение относительно Земли. Короче говоря, теория Коперника противоречила не только учению религии, но и совершенно очевидным для каждого фактам. И никакое непосредственное наблюдение не могло опровергнуть этих фактов: они опровергались совсем не очевидными в ту пору теоретическими соображениями. Потому-то потребовались многие десятилетия, чтобы восторжествовала истина.

Но ведь открытие Коперника меняло только астрономические представления людей. А каково же было, например, первым философам в Древней Греции, которые потребовали различать два рода знания — знание по истине и знание по мнению — и заявили, что доверия заслуживает только первое из них. Чтобы оценить необыкновенную дерзость такого заявления, надо вспомнить, что в ту эпоху весь опыт людей был сосредоточен в мифах и легендах. Какие бы фантастические сюжеты ни включал в себя миф, его содержание не вызывало никаких сомнений: человек не умел тогда различать объективное знание и вымысел; всякое знание, пришедшее из прошлого, автоматически выступало для него как истина. Философы же положили начало накоплению и развитию объективного знания — знания, которое подкрепляется не ссылками на авторитеты, а доказательствами, которое, следовательно, может и должно подвергаться проверке, испытанию разума.

Это был подлинный переворот в интеллектуальной истории человечества, положивший начало духовной культуре в том смысле, как понимаем ее мы с вами сейчас. Легко себе представить, какого огромного мужества потребовал этот переворот от тех, кто был его зачинателями. Примеров такого мужества немало в истории философии. По существу, каждый великий философ должен был совершить интеллектуальный подвиг, утверждая свою идею. Из рассказа о Сократе вы узнали, что платой за верность философскому убеждению бывала и жизнь, а история Джордано Бруно показывает, что путь к истине порою пролетал через костры инквизиции.

К. Маркс и Ф. Энгельс, открыв законы развития общества, бросили прямой вызов всему буржуазному строю, а созданная ими философия революционного действия стала духовным источником не только интеллектуального, но и гражданского, политического мужества для миллионов борцов за социализм. А титаническая фигура Владимира Ильича Ленина как философа! Гений пролетарской революции был необыкновенно смелым и решительным мыслителем, превыше всего ставившим истину. «Правда не должна зависеть от того, кому она служит» — вот его принцип, которым он руководствовался и в своей политической борьбе, и в своих теоретических работах.

Высочайшая духовная самоотверженность, интеллектуальное мужество и составляют главный предмет этой книги. Конечно, далеко не все служители мудрости (слово «философия» в переводе с греческого буквально означает «любовь к мудрости») были всегда и во всем правы.

Платон, например, заслужил бессмертную славу, открыв тот факт, что идеи, понятия живут своей особой жизнью, что понятие может отражать не только реально существующие, но и мыслимые предметы — такие, которых в действительности пока нет, но которые могут быть созданы на основе идеального плана. Только после этого стало возможно строить учение о познании и его законах, о творческом характере деятельности человека. Но эту гениальную мысль Платон многократно преувеличил и фактически оторвал понятия от того, что они обозначают, поставил их выше реальности и тем самым положил начало объективному идеализму — постоянному врагу материалистической философии, на точке зрения которой стоит марксизм-ленинизм.

Кант показал, что успех познания решающим образом зависит от того, насколько оно вооружено орудиями и формами мышления; этим он заложил одно из важных оснований современного учения о методах науки. Но и он сильно переоценил роль открытого им факта, склонившись к выводу, что между формой и содержанием познания лежит непреодолимая пропасть, делающая невозможным достижение объективной истины. Серьезные заблуждения есть и у других великих философов — предшественников марксизма.

Об этих заблуждениях никак нельзя забывать: они не были случайны и отражали либо неразвитость познания, либо узкую, ограниченную точку зрения определенных сил и слоев общества. Если великие истины науки завоевывали себе признание в трудной борьбе, то это тем более относится к истинам философии, в которых отражается понимание человеком самого себя. В силу своего фундаментального значения философское знание было и остается предметом не только научных споров, но и непримиримой идеологической борьбы.