Рассказы о чудесах

Тюля (испуганно). Папа, что ты говоришь?

Ибрагим. Ты думаешь, я не знаю, какая ты? Да лучше тебя есть на свете хоть один человек?

Тюля (кричит). Папа, что с тобой?! Что случилось?!

Ибрагим. Ничего не случилось!

Гюля. Ты там был?

Ибрагим. Гюля, там ничего не получится! Я не виноват, клянусь тебе! Всё! Всё! Потом об этом! Я не могу сейчас! Марьям! Ты уходишь? Подожди, я с тобой!

Марьям. Тебе же завтра на работу!

Ибрагим. Ничего, я уже там ночевал, я привык! Гюля, этот мальчик, если хочет, пусть приходит сюда! Надо что-то решать! У тебя не две жизни, у него тоже!

Гюля. Папа, может, мне поговорить с Гасан Ахмедовичем?

Ибрагим (кричит). Я сказал – все!! Ты будешь заниматься своими делами! Хватит! Не сегодня, по крайней мере!

Марьям (подходит к нему). Пойдем! (КГюле) Дверь на цепочку закроешь!

Гюля бродит по пустой квартире. Подходит к телефону, подымает трубку, кладет обратно. Уже глубокая ночь. Она все не ложится.

Рассвет. Гюля, закутанная в большой черный платок, стоит у окна. Рассветает над плоскими крышами, над совершенно пустыми дворами, над безлюдным берегом-бульваром. У самой воды носятся и кричат чайки.

Пустой переулок.

Сцена шестнадцатая

День. Огромный двор. В центре играют в футбол. Дети носятся, играют в классы, в веревочку. Взрослые занимаются своими делами прямо во дворе. Старуха, сидя на земле, стегает шерсть. Двое мужчин в пижамах заняты шашлыком. Какой-то старик читает вслух желающим газету. Сережа и Михаил Аркадьевич пересекают двор, здороваясь направо и налево. Входят в подъезд, поднимаются по лестнице. На всех дверях – таблички с именами хозяев. Они останавливаются перед дверью с надписью «М. А. Цатурян».

Михаил Аркадьевич (щелкает по табличке). Проект надгробной надписи! (Звонит.)

Им открывает немолодая женщина, очень величественная и красивая.

Нина. Добрый день! Надеюсь, ты не потерял ключ, Миша?

Михаил Аркадьевич (позвякивая ключом). Нет-нет!

Просто, когда я вижу эту штуку (показывает в сторону двери), я каждый раз сомневаюсь, туда ли я попал!

Нина. Зато теперь все проходимцы знают, куда им сразу обращаться, и могут не беспокоить соседей!

Михаил Аркадьевич. Нина! Где ты видишь проходимцев? На этой картине – два кандидата наук!

Нина. Ну и что? Зато уголовник, которого ты не так давно приводил ночевать, наверное, уже стал доктором! Своих наук, конечно!

Ната (хорошенькая девочка с толстой косой). Мам! Какой он тебе уголовник? Он что, самого себя вез в тюрьму, что ли? Он брата своего ехал навестить!

Нина. Ну, я думаю, там разберутся в его характере! Особенно, если он предъявит им наши ложки!

Михаил Аркадьевич. Да! В нем не вовремя взыграл эстетизм, и он прихватил с собой наши ложки! Очень красивые!

Ната (вытаскивает ложку из буфета). Вот такие! (Объясняет) Эта грязная на кухне лежала!

Нина (подает М. А. блюдечко с таблетками и стакан воды). Редкий случай! Можно посмотреть на то, чего уже нет!

Михаил Аркадьевич (проглотив таблетки). Нина! Нас обедом надо кормить, а не воспоминаниями!

В ванной. Михаил Аркадьевич умывается, Ната подает ему полотенце.

Михаил Аркадьевич. Тут меня не слишком ругали?

Ната. Ну что ты, ты же сегодня молодец!

В комнате. Все усаживаются за стол.

Нина (к Сереже, продолжая разговор). Я так буду вам благодарна!

Сережа. Ну что вы, ерунда какая! Мне бы только попасть в Москву!

Михаил Аркадьевич. В чем дело? Нина, ты, пожалуйста, не давай ему никаких поручений! У него своих дел по горло, а в твоих он ничего не понимает!

Сережа. Михаил Аркадьевич! Вы будете себя вести согласно достигнутой договоренности? (Делает Нине знак, чтобы она не сердилась.)

Нина (очень светски). Тебя послушать, так жить по-человечески – это по меньшей мере уголовное преступление! Он ведь тоже человек! Он женится, у него будет семья! Появятся такие же заботы и такие же проблемы!

Михаил Аркадьевич. А я вот не хочу, чтоб у него были такие проблемы!

Нина. Миша, с таким несерьезным отношением к жизни!..

Михаил Аркадьевич. Это у меня оно несерьезное? Да ты вообще знаешь, что такое жизнь? Ей-богу, это не то, что ты за нее принимаешь!

Нина. Что делать! Темный я человек! Можешь меня просветить!

Михаил Аркадьевич. Не бойтесь, мадам, я не такой дурак, как вы думаете! Если вам самой ничего в голову не приходит!..

Нина. Мишенька, у нас с тобой двое внуков, а ты хочешь, чтобы я была такой же, как в двадцать лет!