Рассказы из сборника "Дождь прольется вдруг"

Иванка, в очередной раз попытавшись понять, кто и что представляется по-настоящему важным ее завязшей в своей субкультуредочери , вспомнила, что у той осталось в Америке подобие ухажера, юноша по имени Стиво. И потому как-то утром спросила у Лидии, мрачно сидевшей над завтраком, вертя в пальцах письмо от него:

- Ты  скучаешь по Стиво?

- Наверное, - ответила та.

- Вы действительно были близки?

- Да, конечно, - сказала Лидия. - Устойчивые отношения. Мы даже музыку слушали с общего плеера, - ну, типа того, что один наушник у меня, другой у него. Такие вещи  обращают людей, вроде как, в единую личность.

- А что тебе в нем нравилось больше всего?

- Да я не знаю. Наверное, - она проказливо улыбнулась, - то, что он идиотских вопросов не задавал.

В одном Лидия и бхаратанцы были схожи - сказать, удалось ли тебе повергнуть их в смущение или поймать на лжи, было невозможно. Краснеть чернокожие бхаратанцы, насколько понимала Иванка, просто-напросто не умели. А Лидия, добиваясь готической бледности, намазывалась так густо, что никакому румянцу пробить ее белила нечего было и пробовать.  Конечно, пот, коим она обливалась, подолгу гуляя  под яростным солнцем, смывал верхний слой белил, однако, если Лидия и возвращалась домой раскрасневшейся, краснота эта сохранялась лишь до часа, в который она отправлялась в постель.

Никого в Бхаратане Зильбермахеры особо не интересовали - исключение составлял Ральф Кравиц, армейский переводчик, которого Небеса, похоже, послали им, чтобы они не утратили приобретенных дома навыков общения с людьми. Как это ни удивительно, Кравиц пару лет проучился на биолога и, стало быть, обладал запасом знаний, позволявшим ему спорить с Иваном. Кравицу нравилось изображать «адвоката дьявола», отрицать полезность Ивановой работы. Иванка же слушала их споры с великим удовольствием, поскольку мужа они распаляли пуще и пуще, а это не давало ей забывать о том, почему она его все еще любит. После визитов Кравица Иван всегда был особенно хорош в постели, к тому же, визиты эти радовали Иванку и тем, что давали ей повод принарядиться - дабы понять, не мог ли и Ральф оказаться, в другом мире и в другое время, мужчиной, которому захотелось бы затащить ее в койку.

Обычно ночь заставала их троицу (Лидия предпочитала обществу Ральфа ремиксы группы «Девятидюймовые гвозди») обсуждающей относительное верховенство Жизни и Смерти. «Как это все похоже на Восточную Европу!» - думала Иванка, потягивая ледяное питье и слушая разгорячившихся мужчин.

- Жизнь и в самом деле стремится проявлять заботу о другой жизни, - настаивал Иван. - Плодовое дерево вопреки всему старается принести пользу. Задумайтесь над этим! Куда легче было бы просто расти, не заботясь ни о чем, кроме себя: стать какой-нибудь ползучей колючкой с побегами, похожими на колючую проволоку, и вкусом, как у золы - вот вам и вся Жизнь ради Жизни. Ан нет: растение проходит через миллион сложных биологических изменений и лишь для того, чтобы давать плоды - сочные, вкусные, красивые, съедобные.

- Полезность вещь субъективная, - возражал Кравиц. - Плод кажется вам таким чудом лишь потому, что мы научились питаться им. Самому же плоду на нас наплевать. Да и кроме того, все это лишь временное уклонение от истинного пути - нечто, происходящее в мгновенное тысячелетие, зажатое между потоками лавы. Начать с того, что Земля развитию жизни не помогала и сейчас помогать не желает. Вы  заметили, насколько возросла вулканическая активность? Лава - совершенный истребитель жизни. А видели вы когда-нибудь, как движутся песчаные дюны? Они издают звуки: они гудят на ходу, и это страшно до колик. И знаете, чего желает песок? Всего-навсего пройтись по озерам, дорогам, людским поселениям, по всем пахотным землям, которые и составляют-то лишь восемь процентов поверхности планеты, - песчаные дюны это просто-напросто акры самоходной Смерти.

- Вы ошибаетесь, Ральф, ошибаетесь. Жизнь побеждает вопреки всему. Само назначение любого живого организма состоит в том, чтобы выжить, воспроизвестись и процветать…

- Ага, так ведь и песок воспроизводится и процветает.

- Жизнь, Ральф, Жизнь! Все, что получает хотя бы малейшие шансы роста, все растет. Лишайник разрастается на обломках автомобиля. Мох - на куске дерьма.

- Возможно. Однако нельзя накормить миллионы голодающих людей одним только мхом и лишайником. Особенно, если и то, и другое придется соскребать с обломков автомобиля или куска дерьма.