Рассказы и крохотки

«…А вдруг и Солженицына вторую вещь не напечатают? Мне она полюбилась более первой. Та ошеломляет смелостью, потрясает материалом, – ну, конечно, и литературным мастерством; а „Матрёна“… тут уже виден великий художник, человечный, возвращающий нам родной язык, любящий Россию, как Блоком сказано, смертельно оскорблённой любовью.

Недаром славит каждый род
Смертельно оскорблённый гений.

Вот и сбывается пророческая клятва Ахматовой:

И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово.

Сохранил – возродил – з/к Солженицын».[76]

«Матрёнин двор» напечатан в журнале «Новый мир» (1963. № 1. С. 42–63) вместе с рассказом «Случай на станции Кочетовка» (в журнальной публикации реальная Кочетовка заменена на выдуманную Кречетовку: см. далее, с. 605) под общей шапкой «Два рассказа». Тираж 102 700 экз.

Высоко отозвалась о «Матрёнином дворе» Ахматова (в передаче Чуковской): «Удивительная вещь… Удивительно, как могли напечатать… Это пострашнее „Ивана Денисовича“… Там можно всё на культ личности спихнуть, а тут… Ведь это у него не Матрёна, а вся русская деревня под паровоз попала и вдребезги… Мелочи тоже удивительные… Помните – чёрные брови старика, как два моста друг другу навстречу?.. Вы заметили: у него скамьи и табуретки бывают то живые, то мёртвые… А тараканы под обоями шуршат? Запомнили? Как далёкий шум океана! и обои ходят волнами… А какая замечательная страница, когда он вдруг видит Матрёну молодой… И всю деревню видит молодою, то есть такою, какая она была до всеобщего разорения… Заметили вы, чт'o древняя, древнее всех, бабка над гробом Матрёны думает: „Надоело мне вас провожать“. Вас – покойников, тех, кто моложе её, кому бы ещё жить да жить».[77]

В августе 1963 г. на сессии Руководящего совета Европейского сообщества писателей в Ленинграде Твардовский, коснувшись «Одного дня Ивана Денисовича», продолжил: «Почему судьба старой крестьянки, рассказанная на немногих страницах другого произведения Солженицына, представляет для нас такой большой интерес? Эта женщина неначитанная, малограмотная, простая труженица. И, однако, её душевный мир наделён таким качеством, что мы с ней беседуем, как с Анной Карениной».[78] В ответ А. С. пишет Твардовскому: «Нечего и говорить, что абзац Вашей речи, относящийся к Матрёне, много для меня значит. Вы указали на самую суть – на женщину любящую и страдающую, тогда как вся критика рыскала всё время поверху, сравнивая тальновский колхоз и соседние».[79] (Об этом сравнении см. далее, с. 597.)

После отмены запрета на издание А. С. в Советском Союзе «Матрёнин двор» впервые перепечатан журналом «Огонёк» (1989. № 23. С. 12–16; № 24. С. 20–23) с иллюстрациями Геннадия Новожилова. Тираж 3 350 000 экз.

Летом 1956 года из пыльной горячей пустыни я возвращался наугад – просто в Россию. – По окончании лагерного срока, в феврале 1953 г., А. С. был отправлен этапом отбывать вечную ссылку в казахский аул Кок-Терек на краю безжизненной пустыни Бетпак-Дала. После упразднения весной 1956 г. всей политической ссылки А. С. 20 июня выехал из Кок-Терека и через четверо суток, 24 июня, сошёл с поезда на Казанском вокзале в Москве.

В «Новом мире», при первой публикации рассказа, год 1956-й был подменён по требованию редакции дохрущёвским, 1953 годом.

…я задержался с возвратом годиков на десять. – Арестованный в Восточной Пруссии 9 февраля 1945 г., А. С. провёл в тюрьмах, лагерях и ссылке больше одиннадцати лет.

…Торфопродукт… – Реальное название станции и посёлка в Курловском, ныне Гусевском районе Владимирской области.