Рассказы

Девушке сначала стоило большого труда разжать зубы, но по моему приказу она начала говорить и через две-три фразы уже произносила все так же отчетливо, как наяву, что служило доказательством ее восприимчивости к магнетическому сну и способности к ясновидению во время этого сна.

Было около десяти часов вечера: я велел ей посмотреть, что происходит у нее дома, и рассказать мне.

Сначала у нее несколько раз дрогнули веки, словно ее взгляду требовалось преодолеть препятствие, потом она не без некоторого удивления сказала:

— Я вижу!

— И что ты видишь, дитя мое?

— Я вижу, как сестра и мать работают, дети уже уложены спать, но вот что странно: отца нет дома, а ведь я оставила его в постели, когда уходила к вам.

— Что же с ним случилось?

— Не знаю.

— Попытайся выяснить!

Она нахмурила лоб: ей потребовалось усилие, чтобы подчиниться мне.

— За ним пришла жена одного из его друзей, — наконец ответила она.

— А зачем?

— Заболел ее муж.

— Что с ним?

— Расстройство пищеварения.

— Что он съел?

— Омлет.

Я заметил, смеясь:

— Ты уверена в том, что говоришь?

— Я вижу, как отец сидит у его кровати и подает ему чай.

— А освещение какое — свечи или лампа?

— Лампа.

— Хорошо, — заметил я, — возьми бумагу и напиши:

«Мой отец вышел из нашего дома в девять часов и пошел на улицу Рошшуар, в дом № 30, к г-же Коро, которая пришла за ним потому, что у ее мужа случилось расстройство пищеварения; я его вижу в спальне г-на Коро на пятом этаже: больной взял у моего отца чашку с чаем.

Одиннадцать часов вечера».

Потом я ее разбудил.

Несмотря на огромное расстояние между бульваром Мальзерб и старинной часовней Сен-Дени, Жанна всегда ходила пешком.

Она была очень удивлена, когда, разбудив ее, я ей сказал:

— Возьми карету!

— Зачем? — поинтересовалась она.

— Чтобы поехать за отцом на улицу Рошшуар, в дом номер тридцать.

— Но отца там нет: когда я уходила, он уже лег спать.

— Да, но после твоего ухода он встал и сейчас находится по этому адресу.

— Вам прислали письмо из нашего дома?

— Нет, вот тебе записка, ты ее написала, когда спала; в ней объяснение этой загадке; ты прочтешь ее дома.

Я послал слугу за каретой. Жанна положила записку в карман, поехала за отцом на улицу Рошшуар и, к его невероятному изумлению, привезла его домой, а для объяснения происходящего, в качестве развязки всей этой загадочной истории, недоступной для понимания, дома прочла вслух письмо, написанное ею во сне.

На следующий день она пришла ко мне вся в слезах. Ее мать, усмотрев во всем, что произошла накануне, проявление волшебства, заверила ее, что если она будет испытывать судьбу, то Бог ее накажет и она умрет во время одного из таких опытов.

Жанне надо было отнести работу в один из домов моего квартала, и она зашла ко мне, хотя это не был день ее посещений. Чтобы успокоить ее мать, а отчасти и девушку тоже, я обещал больше не проводить с ней таких сеансов. Я сдержал слово.

Но не прошло и недели, как она явилась ко мне сама со словами:

— Я пришла просить вас от имени моей матери, чтобы вы меня усыпили.

— Как? — воскликнул я. — Вы просите от имени вашей матери вас усыпить? Зачем?

— Дело в том, что моя сестра исчезла вчера вечером, и моя мать надеется, что я, будучи ясновидящей, смогу вам сказать, где она.

III

Я хотел понять, в какой степени Жанна чувствительна к магнетическим флюидам. Я взял цветок гвоздики из подаренного мне букета, намагнетизировал его и дал ей понюхать.

Она тотчас же заснула.

Убедившись, что сон ее глубок и она расположена к ясновидению, я предложил ей следовать за сестрой начиная с вечера вчерашнего дня, когда та покинула дом.

Она действительно смогла проследить за сестрой до угла бульвара, а потом сказала:

— Подождите, она остановилась поболтать с подругой.

— Как зовут ее подругу? — спросил я.

— Онорина.

— Ты можешь услышать, о чем они говорят?

— Надеюсь, что да.

— Тогда слушай!

— Она приглашает сестру пойти с ней в Шато-Руж. Сестра говорит, что никогда туда не ходила, и сопротивляется, но Онорина настаивает и увлекает ее с собой.

Бедняжка-сестра говорит правду — она никогда не бывала в бальных залах. Музыка, шум, крики, всеобщее оживление и вдобавок ко всему бокал пунша оказалось достаточным, чтобы ее опьянить. Я вижу, как она отплясывает галоп с незнакомым ей человеком, пришедшим сюда поговорить с Онориной. Когда в полночь сестра захотела уйти, боясь, что отец будет ее бранить, Онорина пригласила ее поужинать у своей матери, пообещав проводить потом домой. Сестра, уже не сознавая, что она делает, доверилась этому обещанию. Я вижу, как она выходит из Шато-Руж и появляется в маленькой плохонькой меблированной гостинице, расположенной в конце улицы Рошшуар; их сопровождают двое мужчин. Один — любовник Онорины, а другому она обещала предоставить мою сестру. Ох, негодница, она обманула — это вовсе не дом ее матери!..