Распутницы

— Есть мысли на тему, о чём сейчас думает Егоров? — Ребров, не отрываясь от окуляров бинокля, ощерил рот в усмешке.

Лиза потянулась — они сидели в старенькой «тойоте» оперативно-следственного отдела УВД. Ребров напряженно следил за воротами виллы Ондатра.

— О чём думает? О чём-нибудь приятном, — отозвалась Лиза.

— Что для него приятное? — не отставал Ребров.

— Мысли о том, как ты вычислишь БМВ с номером 666.

— Одоева, ты обладаешь даром предвидения.

— В смысле?

— Сказала о желании Егорова, и пожалуйста — ваш БМВ.

— Дай-ка бинокль, — оживилась Лиза.

Она приникла к окулярам. Крутое авто приближалось к имению Ондатра. За рулём сидел молодой пижон. Сбавив скорость, БМВ медленно въехал в открывшиеся ворота виллы.

— Отлично, — обрадовалась Лиза. — Птенец в ловушке.

Опустив бинокль, она толкнула Реброва плечом в плечо:

— Как думаешь, парень, сразу отзвониться Егорову или подождать развития событий?

— Эта тачка его сильно волнует?

— Много будешь знать — плохо станешь спать, сынок.

— Ой, мамаша!.. Я не сынок, я оперативный работник.

— Смотри на ворота! — Одоева передала бинокль Реброву. — Я ещё покемарю.

— Могла не ехать со мной — я бы один прекрасно справился с наблюдением.

— Без чуткого руководства? Ты себе льстишь. К тому же в лесу так романтично. Деревья, листва. Поспать на таком пейзаже — одно удовольствие.

— Ночью надо спать, дома в своей постели.

— Не ворчи, оперативный работник. Ночью мне спать некогда — я женщина замужняя, развлекаю супруга всяческими способами, в том числе и исполнением супружеского долга.

Ребров радостно заулыбался:

— Чё, он у тебя крепкий мужик, не даёт расслабиться?

— Не твоё дело! Смотри в бинокль. Разве можно замужней женщине такие нескромные вопросы задавать?

— Я же в шутку. О, Лиза, он уже выезжает.

— Быстро он свои дела обделал… Заводи колымагу, будем его вести.

Ребров впихнул бинокль в пустой бардачок, повернув ключ, выжал сцепление. БМВ вихрем пронесся по трассе мимо низины, где таилась «тойота» следователей. «Тойота», надрывно заревев, по круче взобралась на дорогу.

— Не догоним, — с сомнением произнёс Ребров, прибавляя газу.

— Давай, давай, Севастьян!

— Степа-ан!

— Степан слишком буднично, а Севастьян — круто!

— Издеваешься?

«Тойта», дребезжа всеми частями кузова, выжимала из своего потрёпанного движка сто километров в час, медленно приближаясь к БМВ.

— Там поворот — видишь, он тормозит.

— Не слепой. Не говори под руку, — сердился Ребров.

— Стёпка, его бы здесь в лесочке придавить к обочине! Раскололи бы гада.

— Мечтать не вредно.

После поворота БМВ опять набрал скорость и легко ушел от хвоста. Гнать со скоростью больше ста Ребров не решился.

Настигли беглеца за постом ГИБДД. По улицам города вести БМВ было не сложно.

У пивной «Пьяный матрос» иномарка притормозила. Водитель ушёл в кирпичный павильон. Припарковавшись рядом, Ребров подмигнул Лизе:

— Пивка попьём?

— Нет, сделаем проще. Ты встань у двери, а я поглажу его колымагу. Думаю, всё пройдёт как по маслу.

Одоева подождала, пока Ребров поудобнее устроился у двери пивной, вышла из пахнущей кислятиной бывалой «тойоты» и ласково опустила руку на капот БМВ. Мгновенно сработала сигнализация.

Через две секунды из распахнутой ударом ноги двери вылетел обалдевающий водитель иномарки. Увидев у машины молодую бабу, он сразу расслабился.

— Э, мымра, руки убрала с машины! Чего надо? Ты не в моём вкусе. Пошла на хрен! — зарычал он улыбающейся Лизе.

— Тихо, козёл. — Ребров ткнул пистолетом в его затылок. — Пошёл к машине! Быстро.

— Эй, ты что!

— Молчи, падла. Рыпнешься — убью. Открывай.

Водитель, нервно подрагивая, пиликнул замком.

— Это прокол, ребята. За машину вам шею свернут. Это не моя машина, а очень-очень важного дяди.

— Мы знаем, чья это машина. Лиза, садись за руль. А мы с тобой, умник, сядем сзади.

Ребров с водителем поместились на заднем сиденье. Лиза села за руль — БМВ сорвался с места, вошел в поток движения.

— Тебя как зовут? — спросила Лиза.

— Саша, — жалобно отозвался водитель.

— Семёнов?

Зрачки у Саши забегали — он перепугался ещё больше.

— Окунев.

— А я думала — Семёнов…

Тут его озарило — это не братья-бандиты.

— Э, вы кто?

— Менты, — сознался Ребров.

— И чё вы меня схватили? — сразу загонорил Окунев.

БМВ, ведомый опытной рукой, пронесся проходными дворами и вдруг вынырнул перед внутренним двором областного управления.

— Бить будем, пока не обгадишься, — объяснил Ребров.

Увидев за рулем Одоеву, дежурный без расспросов отворил ворота, впуская во внутренний двор крутое авто.

— А как обгадишься, продолжим бить, пока не сдохнешь, — убирая пистолет в кобуру, завершил страшное предсказание Ребров. — Никто знать не знает, что ты у нас. И не узнает — убьём, вывезем, да сами и найдём, дело начнём крутить: кто, мол, убил неизвестного изувеченного молодого мужчину? И не найдём виновных, как ты догадываешься. Выходи, козёл! А труп твой, покрытый синяками, зароют в могилу с номером на кладбище за казённый счёт.

Окунев, оглядевшись, вдруг до отупения перепугался. Он чуть не описался, вцепился в рукав Реброва:

— Это незаконно! Какие основания меня задерживать?