Распутник

– Звучит как кодовое слово для помешательства.

– Брось… – я улыбнулась. – Просто пытаюсь быть душевной.

– Я заметил. Провел восемь минут в одном помещении с тобой, и ты до сих пор не попыталась ударить меня ножом.

Он закрыл кран, встал и отошел в сторону.

– Давай помогу тебе залезть.

– Можешь и сам ко мне присоединиться, если хочешь, – я предприняла неубедительную попытку соблазнения, слишком возбудившись, чтобы уступить гордости.

Не обратив на меня никакого внимания, Дэвон опустил руку мне на поясницу и подвел к ванне.

Я закатила глаза.

– Это значит «нет»?

– Ты прямо и неоднократно говорила мне, чтобы бросил с тобой все попытки, – сухо напомнил он.

– Ну, может, я передумала!

Господи, неужели девушка не может выступить с категоричным заявлением, а потом передумать в порыве страсти? А говорят, Америка – самая свободная страна в мире.

– Давай ты сядешь, и мы все обсудим, когда успокоишься? – предложил Дэвон.

– Я успокоилась! – с визгом возразила я, хлопая себя по бедрам, как ребенок.

– Я вижу, – невозмутимо ответил он.

В конце концов я шагнула в ванну и опустилась в нее. Закрыла глаза, почувствовав тепло воды и щекотание мыльных пузырьков на коже.

Влажность в помещении усиливала запах клубники и цитруса. Дэвон присел позади меня на край ванны и принялся разминать мне плечи.

– Ты возбуждена, – заявил он, касаясь пальцами волос, выбившихся из пучка у меня на макушке. Затем опустил их ниже к моей груди, избегая чувствительных зон, но подбираясь к ним все ближе.

– Возбуждена, – со смешком повторила я. – Какой ты старый.

– Ты беременна.

– И к чему ты это?

– У тебя есть желания. Потребности, – объяснил Дэвон.

– Да, – со вздохом призналась я, на миг потеряв бдительность от его массажа, пенной ванны и осознания, что с ним мне ничто не угрожает.

– Что останавливает тебя от случайных связей? – спросил он с убийственным равнодушием.

– Хм, беременность?

– Ребенку это не навредит. Доктор Бьорн сам нам об этом сообщил.

Да, доктор Бьорн, который выступал за Бэллон (Белль + Дэвон), без конца напоминал нам о том, что мы можем – и даже должны – чпокаться.

– Я не хочу делить свое тело ни с кем другим.

– Другим? – спросил он с притворной невинностью, уверенно скользя пальцами к моей тяжелой чувствительной груди.

– Ты уже оставил на мне свой след на следующие несколько месяцев. – Я, дразня, дунула мыльными пузырьками ему в лицо. – Оказаться с тобой в одной постели было бы не так и ужасно.

Дэвон провел пальцами к моему затылку, медленно выводя восхитительные круги.

– Давай договоримся: ты ответишь на несколько вопросов, и если я останусь доволен ответами, то помогу тебе снять напряжение.

– Какое у тебя огромное эго. У меня вообще-то есть вибраторы, – простонала я.

Но он был прав. Все мое тело пылало. Мне хотелось схватить его за воротник и утащить с собой.

– Нет ничего страшного в том, чтобы порой в ком-то нуждаться, – прошептал Дэвон, овевая мое ухо теплым дыханием. Он был так близко, что я чувствовала жар его тела. Волоски на моем теле встали дыбом. Соски болели, бедра терлись друг о друга под водой.

Еще несколько минут – и я опущу между ними руку и сделаю все сама.

Я повернулась к нему, и мы встретились взглядом. Голубые глаза смотрели в голубые. Его – ясные, как утреннее небо. А мои – намного темнее и с фиолетовыми крапинками по краю радужек.

– Нуждаться в ком-то всегда плохо, – прохрипела я.

– Это ужасный жизненный принцип, Мечта. Я всегда буду рядом. Что бы ни случилось.

– И сколько у тебя вопросов? – Я шмыгнула носом.

– Это полностью зависит от твоих ответов.

Я кивнула в знак дозволения.

– Вопрос первый. Почему ты не рассказала мне, что несколько месяцев назад тебя преследовал мужчина в Бостон-Коммон? – Дэвон обхватил мою грудь, водя пальцами по соскам, отчего мое тело пробила дрожь.

У меня перехватило дыхание.

– Я не хотела, чтобы ты еще сильнее вмешивался в мою жизнь.

– Вопрос второй: были ли с тех пор еще признаки того, что за тобой следят?

Я не хотела признаваться, что они были. Не хотела, чтобы он приставил ко мне еще больше Саймонов. В любом случае я правда верила, что с Фрэнком, скорее всего, покончено. Случай на парковке больше не повторится. Иначе зачем он изобличил себя?

Уловив мою нерешительность, Дэвон убрал руку с моей груди и провел ей по животу, едва ощутимо коснувшись мизинцем между ног. Я резко вдохнула и стала бесстыдно извиваться. И как мне вести разговор?

– Это шантаж, – пылко заявила я.

– Я никогда не притворялся справедливым. А теперь ответь на вопрос. – Он нежно прикусил мое ухо.

– Да. После случая в Бостон-Коммон мне прислали письмо. Угрожали меня убить. Поэтому я стала всюду носить с собой пистолет.

– Почему ты не обратилась в полицию?

– Не хотела создавать «Мадам Хаос» дурную рекламу или вовлекать тебя и свою семью. Мне каждый день приходят письма с угрозами. И взгляни: прошло уже несколько месяцев – и никаких новых признаков.

– Ты знаешь, кто это может быть?

Дэвон обхватил меня между ног, но не проник пальцем внутрь. Только приятно надавливал ладонью, пока я беспомощно пыталась выгнуть спину навстречу его прикосновениям.