Распни Его

Так же жестоко общество осудило увлечение молодой Царицы православными церковными обрядами и ее любовь к ладанкам, крестикам и иконам. «Это уж, извините, не православие, не мистицизм, а какая-то примитивная психопатия и ненормальная исступленность», — авторитетно высказывались одни. «Мы все христиане, но это не значит, что мы должны увешивать наши комнаты образами. Это не только смешно, но это пахнет языческим фетишизмом, это почти идолопоклонство. Бог есть Дух, а не икона», — судили вкось и вкривь другие отечественные «богословы».

Так и не наступила весна в отношениях Царицы и общества. Чем дальше шло, тем хуже. Осенние непогоды сменились суровыми зимними вьюгами, метелями и свинцовым небом. Приближение ко двору Вырубовой и Распутина привело к длительной борьбе, которая оказалась одинаково роковой для обеих сторон.

Дружба с Вырубовой началась в 1905 году. К этому времени Царица уже была душевно надломлена. Отношения с высшим обществом испортились вконец. Ее томило и угнетало одиночество. Как всякий человек, она искала сближение с кем-нибудь; искала общения, искала женщину или девушку, с которой она могла бы проводить время, делиться своими мыслями и чувствами, гулять и развлекаться. Может быть, это и явилось главной причиной приближения «Аннушки» духовно и телесно, характером и умом с ней совершенно разной, слепленной из другого теста.

Фрейлина Анна Александровна Вырубова, сбежавшая от мужа в первую брачную ночь, была на десять лет моложе Александры Феодоровны. Круглоликая, с искорками в глазах, с толстыми чувственными красными губами, с тяжелой грудью, с крутыми бедрами, затянутая в тугое платье, резко выделявшее сладострастные формы молодого тела, — она вызывала у мужчин грешные желания.

«Хорошая баба, аппетитная самочка», — говорили гвардейские офицеры, щеголеватые молодые люди и господа более солидного возраста, бесцеремонно рассматривая женщину жадными похотливыми глазами. «Жаль, что она немного проста, немного вульгарна и похожа на провинциалочку»…

Возможно, что эта простота и непосредственность Вырубовой больше всего нравилась Царице. Ежедневно они проводили вместе долгие часы, вели беседы, читали, пели, играли на рояле или просто созерцали.

— Я каждый день благодарю Бога за то, что Он даровал мне такую подругу, — говорила Царица уставшему мужу, когда семья сходилась вечером вместе.

Дружба странная и, по мнению света, необъяснимая, продолжалась, несмотря на все пересуды, злословия, грязные намеки и оскорбительные сплетни общества. Царица как будто шла наперекор всем. Невольно возникали вопросы: есть ли это сознательное, упрямое желание не считаться с тем, что говорят, или она действительно ничего не замечает и живет в своем хрустальном уединении, отдыхая душой в обществе Аннушки. Вероятно, поначалу это так и было, а потом пришло упрямство и раздражение.

В последние годы отношения с Вырубовой были неровные и часто тепло-холодные. Безмужняя дева-женщина стала проявлять приступы раздражительности, близкой к истерии, и нередко капризничала. Это огорчало Царицу. Иногда она жаловалась супругу на неуравновешенность и неблагодарность Аннушки. В письме от 4 апреля 1914 года она писала Государю:

«Ты мне будешь страшно недоставать, но я рада за тебя, что ты два дня будешь в отсутствии и получишь новые впечатление и ничего не услышишь об историях Ани. Мое сердце болит, мне тяжело. Неужели доброта и любовь всегда так вознаграждаются? Сперва черная семья, а теперь вот она… Всегда говорят, что нельзя достаточно любить. Здесь мы дали ей наши сердца, наш домашний очаг, даже нашу частную жизнь, а что мы от этого приобрели? Трудно не испытывать горечи, так это кажется жестоко и несправедливо»…

Но, жалуясь и страдая, Царица не могла изменить дружбе. Она была бессильна отстранить от себя Вырубову, ставшую ей необходимой. При дворце в это время появилась другая, еще более зловещая фигура, связь с которой поддерживалась при содействии Аннушки. Вырубова была «фонографом слов и внушений» Распутина. Как в классических драмах, рок нагромождал вокруг несчастной семьи трагические обстоятельства.

В 1904 году, после десяти лет супружества, Царица родила мальчика. Наконец сбылось то заветное желание, о чем она так страстно и неустанно просила Бога. Она любила этого ребенка в своих мечтах задолго до его появления. Она отдала ему всю свою материнскую нежность, ласку и заботу. Он был для нее свет и радость, тот солнечный луч, который блеснул для больного, уже уставшего сердца, чтобы его согреть.