Расплата за жизнь

— Дети? Ну и что? Неужели ты так примитивен? Дети не должны отнимать жизнь у родителей. Они вырастают, а жизнь продолжается.

— Ты это к чему? — не понял Кешка.

— О себе подумай. И обо мне. Жизнь не вечна. Стоит ли расстраиваться по пустякам? Ею надо дорожить, каждой минутой. Жить себе в радость. Понял?

— Не совсем…

— Ох, какой непонятливый, — надула губки. И сказала жестко: — От меня ушел. Выходит, не любишь?

— Люблю, — поспешил убедить любовницу.

— Тогда почему торопишься? Куда спешишь?

— Она умирает…

— Что же с того? Разве ты ей сможешь помочь больше врачей? А если они не спасут, ко мне придешь? Да и помогут, ко мне вернешься. Или не так?

— Ты права. Но дети…

— А где они были, когда ты ко мне приходил?

— С женой…

— Почему тогда о них забывал?

— Помнил. И тебя любил.

— Разберись, кто дороже. Тогда и приходи! — указала на дверь. Он вышел не прощаясь. И пробыл у Тоськи в больнице до самой выписки.

Кешка сам себя истерзал. Да, Ленка стала лучиком в его жизни. Его гордостью и радостью. Он не шел, а летел к ней как на крыльях. Он никогда не был так привязан ни к одной из женщин. Тоська в молодости лишь нравилась ему. Он долго не ухаживал за нею. Уже через два месяца обладал девкой. А когда она забеременела, решил жениться. Тоська согласилась с радостью, без уговоров. Но нот теперь она не выдерживала никакого сравнения с Ленкой. И если бы не дети… Хотя… А может, Ленка права?

— Нет, нет! Дети мои! Хватит! Они не помеха! Ну и что, если люблю Ленку? Дети — при мне!

Он злился на Тоську за то, что та невольно помешала ему своей болезнью. Он молча сидел рядом, равнодушно смотрел в окно.

«Как там Ленка? Что делает? Простила его или все еще обижается? Ничего! Эта болезнь не вечна! Я вернусь! И она простит, все забудет», — думал Кешка, невольно улыбаясь, и внезапно поймал на себе пристальный, изучающий взгляд жены.

— О своей блондинке задумался? — спросила Тоська холодно. Кешка вздрогнул от неожиданности. Уж слишком внезапный был вопрос.

— Уходи! Не мучай себя! И меня не терзай. Я проживу без тебя! — сказала жена жестко.

— Тось, ты о чем? У нас дети, — увидел врача, появившегося в дверях.

— Дети мои! И ты о них забудь! — ответила жена, глядя на Кешку с ненавистью.

— Ты сначала выживи! — сказал он ей, когда они снова остались вдвоем.

— Если сдохну, мать моя их вырастит, без тебя!

— Замолчи, дура!

— Уходи! — потребовала Тоська твердо.

— Куда?

— К ней! К своей потаскухе грязной!

— Не смей ее обзывать! Ты не знаешь ее! Она не шлюха!

— Вон!

Только появление свекрови заставило замолчать обоих. Тоська, отвернув лицо, плаката. Еще бы! Сам сознался! И обдумывала, как жить дальше.

Успокоить себя саму непросто. Но к вечеру мать привела детей. И Тоське стало до бесконечности жаль их.

— Неужели им придется сиротствовать? Ну кому они нужны будут, когда меня не станет? Родители старые, долго не протянут. Не успеют на ноги поставить. А этому кобелю — не до них. А значит, надо выжить. Для них и для него, — приложив руку к животу, почувствовала, как в нем зашевелился ребенок.

— Успокойся, мой мальчик, мой сынок, я жива! И никому не дам тебя в обиду, — пообещала про себя.

Иннокентий тогда старался не оставаться наедине с женой. И навещал ее вместе с матерью и братом либо с тещей. Отлучался ненадолго. Старался избегать опасных тем. Ленку не посещал. Не до. нее было. Состоялся у Кешки разговор с матерью, она вмиг уловила неладное в отношениях сына и невестки. И, вернувшись из больницы, заставила признаться во всем.

— Идиот! Дурак! Кто так поступает с женой! Все мужики имеют любовниц, но никто не рекламирует это. Такое прячут, как грязное исподнее. Не умеешь втихаря, оставь это. Не можешь с нею расстаться? Разберись в себе! Но бросить троих детей, осиротить их я тебе не позволю! Никто не навязывал Тоську! Сам выбрал. О детях надо думать.

— Я не собираюсь их бросать, отказываться от них! Они мои! Но я люблю Ленку!

— Этих Ленок в твоей жизни будет много, а жена одна! И ради сучки, да еще в такой момент, не позволю тебе рисковать семьей. Потеряешь навсегда. А эта фифа неизвестно какою будет. Пока ты с нею сожительствуешь, все хорошо. А когда женишься, она тебе зубы и покажет!

— Она порядочная! Не сучка!

— Порядочные семьи не разбивают! И не путаются с женатыми. Не отбирают отцов у детей. Так поступают шлюхи! Последние, подзаборные, у которых нет ни стыда, ни совести. Они лишь одно ценят — деньги или подарки. А ты попробуй приди к ней с голыми руками. Да не один раз. Вот тогда ты узнаешь истинное отношение к себе.

— Ну нет! Ленка к подаркам равнодушна!

— Тем более! — усмехнулась мать криво.

— Пусть Тоська поправится.

— Конечно, не теперь, не сломя голову. И помни. Все любовницы хороши. Но женами они не становятся. Лишь в редких случаях. Детям никто не заменит родную мать. Это доказано жизнью. Я не хочу, чтобы ты убеждался на своей судьбе.

Тоська тем временем понемногу приходила в себя. Она обдумала все. И, посоветовавшись с матерью, решила сразу после больницы перебраться к ней в Зеленый Ров. С Кешкой надумала определить отношения после родов.