Расплата

Наверное, они обнялись, во всяком случае, кто-то кого-то чмокнул в щёку... А у меня – сердце в горле и дрожь в руках. Лицо полыхает. И так трудно решиться, но блин, для натуральности надо... Я медленно повернулась и выдавила из себя:

- Здравствуйте...

Денис кивнул, так, словно совершенно мне не удивлён:

- Привет. Люда, да?

Я кивнула и опустила голову. А когда они с Ленкой зашли в кухню, и Денис сразу прошёл к окну, туда, откуда всех хорошо видно, я вообще впала в ступор.

- Пап, чай? – спросила Ленка. - Па-а-ап... Аллё! Чай? Или кофе?

- М? А, да, давай...

- Что давай, пап? Чай или кофе?

- Чай.

Ленка возилась у рабочего стола, и я рискнула поднять-таки взгляд на Дениса. Он, привычно сунув руки в карманы и поигрывая скулами, тоже смотрел на меня. Исподлобья. С плохо скрываемым раздражением, а может, даже, злостью.

- Лен, я, наверное, пойду, - с трудом выдавила я, но так и не смогла подняться.

- Куда? – вскинулась она. – А ногти красить?

Денис усмехнулся.

- Дочь, какие ногти, у тебя в доме - шаром покати. Даже к чаю ничего нет!

- Почему нет, печенье, вон...

- Ну... – мотнул он головой, – печенье. Не позорь меня перед гостями, а? Сгоняй-ка за тортиком.

Ленка чуть сахарницу не выронила.

- Пап... Какой тортик? Зачем?

- Давай, давай, - вынимая из заднего кармана деньги, приказал он. – Быстренько! Одна нога здесь, другая там!

- Какая нога, пап, до кулинарии пятнадцать минут в одну сторону!

- Если бегом, то семь с половиной. Всё. Без разговоров.

Ленка шмякнула кружку с чаем на стол и, закатив глаза, пошла к выходу:

- Пойдём, Люд... В кулинарию!

- Лен, - окликнул её Денис. - Ну самой-то не стыдно? Хозяйка, блин! Давай, давай, метнулась, а подружка тут подождёт. Телек, вон, пока посмотрит. Да Люд?

- ...Нет, Денис Игоревич, я лучше тоже пойду, - вежливо обломала его я. - И вообще, если тортик из-за меня, то не надо. Я уже ухожу.

- Куда? – вцепилась в меня Ленка. - А ногти? Пап, короче, мы не хотим торт и вообще, мы уже поели. Мы просто пойдём к себе, ладно?

- Я хочу, Лен! – упрямо гнул свою линию Денис. – Поэтому давай-ка, без разговорчиков. Пока не проштрафилась на всё лето вперёд.

А самое интересное, что я не понимала – прикалывается он или всерьёз. Зато Ленка, кажется, понимала. И, несмотря на полушутливый тон отца, побаивалась.

- Пап, да я даже не накрашенная!

- А, ну это уже серьёзная проблема, да! Тогда тебе, наверное, не продадут, м?

- Па-а-ап!

- Не позорь меня! - отрезал он, и двинулся вслед за ней к коридору. Я попыталась проскользнуть вперёд, но он дёрнул меня за талию и мгновенно прижал собою к коридорному простенку. Глаза в глаза. Сердце пропускает удары, и я ни хрена не понимаю - в его взгляде столько злости, но в руках – жадность.

- Люд, ты, может, и правда, тут посидишь? – окликнула меня Ленка - вот прямо из-за угла, пара метров каких-то... и Денис отступил обратно в кухню, а я наоборот – кинулась к ней.

- Нет, я с тобой прогуляюсь.

Руки трясутся. Только бы Денис не пытался снова оставить меня здесь... Палево - просто мандец какое! Но он не стал. Вышел в коридор, понаблюдал, как мы обуваемся.

- Только не до вечера, Лен. И тем более, не до утра. Угу?

- Как получится, - дерзко парировала Ленка и выскочила в подъезд.

Я хотела следом, но Денис снова не дал. Придавил мною дверь. Снова – лицом к лицу, и голова кругом... На двоих с тобой одно лишь дыхание... А секундочки - тик-так, и Ленка далеко не дура...

- Денис, мне надо идти. Ленка... – трепыхнулась я, но он удержал.

- Значит, Макс? – сквозь зубы. Зло. – Молодцы-ы-ы... И давно?

У меня челюсть отвисла. А Денис склонился ещё ниже, впритык:

- Я спрашиваю, давно?

Шевельнулась дверная ручка – Ленка вернулась, но Денис, не давая открыть, жёстко прижал дверь рукой:

- Чтобы через полтора часа была дома. У нас дома, ясно? Проверю!

Затрезвонил звонок, я суетливо осела на корточки, делая вид, что поправляю загнувшийся задник мокасин, а Денис отпустил дверь. Так всё слаженно, как будто репетировали. Ленка ворвалась на порог, окинула обстановку оценивающим взглядом. Напряжение было таким густым, что хоть топор вешай...

В лифте ехали молча, на улицу вышли молча, полпути до кулинарии шли молча. Пиздец. И ладно бы у меня хоть щёки не горели, а так – вообще палево.

- Ну и что это было? – не выдержала Ленка.

- Бинт размотался, - коротко ответила я и кивнула на щиколотку. – Лен, я не пойду с тобой обратно, ладно?

- Почему?

- Ну у тебя же отец приехал. Мне неловко как-то.

- Почему?

Я дёрнула плечами:

- Ну... боюсь его. Мне показалось, он не в духе.

И ведь даже не соврала.

* * *

А что толку-то мне ехать в белокаменку, если ключей нету? Тем более – с какой стати он вообще командует? Но всё равно поехала. Раздирало. С одной стороны обида и гордость. С другой – потребность в нём. Как в кислороде. Как в кровотоке. Как в смысле всего происходящего. И если бы сравнить Дениса с огнём, а меня с мотыльком – то самое оно, хотя и банально. Сгореть в нём и осесть пеплом. Самой стать пепелищем на поле его брани, а лучше бы - ангелом хранителем. Его. Но кому, нахрен, нужны такие ангелы?