РАСПАД. Как он назревал в «мировой системе социализма»

Кубинцы еще раз подчеркнули, что они принципиально не согласны с концепцией боевых действий, разработанных генералом Курочкиным в Анголе. «Нас буквально толкают участвовать в заранее обреченных операциях». Стало известно, что Рауль как-то выразился в сердцах, что если советские генералы так же планируют боевые операции в Афганистане, то не следует удивляться тому, что там происходит.

Масла в огонь подлила длительная затяжка с ответом на просьбу о восполнении Кубе вооружения, направленного в Анголу вместе с дополнительным воинским контингентом. Это было воспринято кубинцами как изменение политики советского руководства.

Рауль Кастро просил передать, что он по-прежнему хочет совершить поездку в СССР, но только по партийной линии, встретиться с Горбачевым. Такая поездка, считал он, могла бы состояться уже в июне.

Эта информация была немедленно доложена Горбачеву, а после его разговора с Язовым состоялись контакты между высшими военными руководителями наших стран, в какой-то мере возникшая напряженность была ослаблена, но, конечно же, не снята.

В письме Горбачева, которое мы привезли в Гавану и вручили Фиделю, содержался ответ на волнующие кубинцев вопросы, в частности согласие на поставку дополнительных партий вооружений.

В ходе обсуждения с Фиделем ангольской проблемы мы с Добрыниным стремились к тому, чтобы создать условия для полного исчерпания конфликта между военными. Было дано подтверждение того, что советская сторона рассмотрит дополнительные просьбы о поставках в Анголу четырех МиГов. Не вдаваясь в подробную разборку размолвки военачальников (я уже тогда считал, что кубинцы в этом споре, с учетом перспективы политического урегулирования в Анголе, более правы), мы заверили Фиделя в готовности советских военных к более тесному сотрудничеству.

Из бесед с Кастро мы вынесли убеждение в искреннем понимании кубинцами необходимости политического урегулирования в Анголе. Участие их в начавшихся переговорах – не тактическая уловка, а действительная попытка найти компромисс, который позволил бы им с достоинством завершить свою миссию.

Убедившись в том, что военной победы в Анголе не достичь, Фидель избегал втягивания кубинских войск в опасные операции и в то же время стремился показать, что кубинцы не потерпели неудачу, остаются мощной силой, с которой всем нужно считаться.

О боевых действиях в Анголе он подробно рассказал нам с использованием военной карты, испещренной его пометками о перемещении частей и подразделений, артиллерийских позициях, действиях авиации и т. д. (Эту карту потом он вручил нам, и недавно я наткнулся на нее в своих архивах.). Во всем рассказе Фиделя нет-нет да и прорывалось чувство досады и горечи в связи с действиями советских военных представителей в Анголе, хотя было видно, что Фидель старается не давать этим чувствам разыграться.

Суть того, что говорил Фидель, сводится к следующему.

По настоянию советских специалистов в 1987 году было предпринято наступление ангольцев в юго-восточном направлении. Но ангольские войска углубились слишком далеко, оказались оторванными от источников снабжения, попали в тяжелое положение. В бой вступили силы ЮАР, и, если бы противник не допустил тактический просчет и не поторопился с контрнаступлением, были бы окружены все ангольские войска.

Им удалось отступить и занять позиции к востоку от города Куито- Куанавале. Туда были выдвинуты и кубинские бригады. Была создана мощная группировка. И когда юаровцы вновь предприняли наступление с привлечением артиллерии и авиации, они встретили серьезный отпор. Юаровцам никогда не удастся захватить эти позиции, сказал Фидель. Они впервые здесь потерпели унизительное поражение. «Его можно сравнить с поражением Гитлера под Сталинградом».

В результате боев под Куито-Куанавале, в ходе которых ЮАР понесла большие потери, ситуация серьезно изменилась. И именно это, по мнению Фиделя, вынудило американцев пойти на переговоры с нами.

Несмотря на свою ненависть к Савимби и режиму ЮАР, заявил Кастро, мы считаем своей задачей не военную победу, а успешные переговоры. На переговорах кубинцы выдвигают предложение о выводе своих войск из Анголы в течение трех-четырех лет, но готовы это сделать при определенных условиях и прекращении вооруженной помощи американцев УНИТА в течение тридцати месяцев, то есть двух с половиной лет.

В замечаниях и репликах с нашей стороны были подняты вопросы о возможностях прямых контактов Анголы с ЮАР, одностороннего кубинского заявления о выводе войск из Анголы (с указанием срока) при условии предоставления независимости Намибии, вывода войск ЮАР и прекращения помощи Савимби, о более активном использовании возможностей ООН в ангольском урегулировании. (Например, обсудить в ООН проблемы Юга Африки в целом, включая и комплекс вопросов, связанных с ситуацией в Анголе, Намибии, вооруженного вмешательства ЮАР.) А может быть, следует созвать международную конференцию по вопросам Юга Африки?