Расколотый меч

— Камень Крови, — он немного подумал и прибавил неторопливо: — Подумайте лучше. В алхимии цвет крови — всегда цвет перемен. Или измены.

Тут алхимик издал обезличенное «хм» и оставил меня у двери в полном одиночестве. Я подняла руку, чтобы постучать в дверь еще раз — и вместо стука игриво побарабанила по ней пальцами.

Камень. Камень Крови — то есть, рубин вампиров. Ценный приз… «величайшее сокровище нации». С чего бы вокруг него такой ажиотаж?

Вампиров, говорил Йехар, очень трудно найти. Они кочевники и скрываются так тщательно… А мы их обнаружили мгновенно.

Я постучала, только не в дверь (та давно покрылась инеем от моей предыдущей попытки), а по своему собственному лбу. Потом развернулась и пошла назад, к нашим комнатам, сначала медленно, потом быстрее и быстрее.

И едва не сбила с ног Тилкиду, которая притаилась за ближайшим поворотом. Вот уж о ком я успела забыть совершенно, правда, долетали и до нас слухи о том, что Стэхар вдруг с чего-то к ней воспылал, а она все еще надеется его прикончить без всяких видимых поводов. Наверное, Веслав что-то намудрил с «Антиамуром».

— Вы с ним так долго говорили, может, кокетничали? — подружка доминессы не стала здороваться или делать вид, что не заметила моего разговора с Зелхесом.

— Это вряд ли, — пробормотала я, порываясь пойти дальше. Но Тилкида уже надежно вцепилась в мой рукав.

— Зелхес сейчас все время какой-то странный, — сообщила она и доверительно захихикала. — Вот я и подумала… если увидишь Стэхара — скажи, что я его ненавижу и что это не вызвано действием того зелья правды от вашего друга.

— А… ну, он вряд ли… — начала я, потихоньку выпутывая свой рукав, но Тилкида повисла на нем как голодная пиранья. И по виду она примерно подходила под описание — во всяком случае, сегодня она смотрелась не такой круглолицей и жизнерадостной, а зубы в улыбке оскаливала чересчур усердно.

— Он меня подстерегает, — прошептала она, наклоняясь ко мне поближе. — И говорит, что я неотразима. Ах, как весело было, когда все друг другу начали говорить правду! Мне четырнадцать раз признались в любви. И теперь я точно знаю, кто хотел отравить воду в моём умывальнике.

Она вдруг стиснула мне руку, затрясла ее, и я почувствовала под пальцами маленькую полоску бумаги. Тилкида прыснула чуть ли не мне в ухо — видно, это показалось ей особенно смешным — и убежала по направлению к покоям доминессы.

Определенно, странные мне типажи попадаются…

Но даже эта встреча и увязавшийся за мной на полпути Ксахар (он, конечно, интересовался здоровьем Йехара и, конечно, не в хорошем смысле) не могли затмить понимание, которое не то на меня снизошло, не то свалилось, так что как только я ворвалась в комнату, это заметил для начала Эдмус:

— Оля! Это вдохновленное лицо! Здесь где-то пролетел пегас или пробежала тень кузнеца, который, может быть, уже скончался после моего пения…

Я молча закрыла дверь и запечатала «Засовом Января». При этом меня не смутило, что нам не успели объяснить обратное заклинание.

— Видела Даллару? — спросила Виола. Веслав поднял глаза.

— Видела Зелхеса. Знаете, что будет наградой на турнире?

— Камень Крови. Это написано в том свитке, который принес Стэхар.

— Вообще-то, это один из вариантов наград, — со знанием дела влез Эдмус. — Там еще есть благосклонность доминессы, благосклонность домина, благосклонность домиция, доспехи из рук домина, доспехи из рук домиция, сапоги с ног…

— Этот рубин — «вещий».

Приятно было видеть, что долгое общение с доминессой сохранило мозг Веслава в целости и сохранности: он понял с полуслова.

— Скроет то, что можно скрыть… поэтому, значит, вампиров было так трудно найти. Ч-чёрт!

— Не очки! — предупредил Эдмус, выхватывая их из-под носа у алхимика, поскольку тот явно искал что-нибудь, что можно было бы разбить. — На, грохни кружку!

Кружку у Веслава отобрала Виола. Она как раз подкреплялась бульоном. Алхимик же за неимением лучшего стукнул по столешнице ладонью.

— Необразованный болван!

— Да-да, — с умным видом подтвердил спирит. — Есть такие… хоть всю Книгу Миров прочитают, а знаний…

— Я не о себе, я о нем! — кивок в сторону двери, за которой лежал Йехар. — Глэрион, значит, волнуется! То вспыхнет, то погаснет! Что-то происходит! Ну, он хоть сам знал, что у него там в рукояти и каковы его свойства? Честное слово, он меня в гроб вгонит!

— И это будет первый случай, когда силы света одержат победу над Повелителем Тени таким оригинальным способом. Ура необразованности! Бегите от школы, и вы спасете мир!

Словоизвержение спирита на некоторое время остановила брошенная рукой Виолы кружка. Бульон триаморфиня дальновидно выпила и теперь посуды не жалела.

— Значит, эти вспышки Глэриона обозначали, что в замке есть другой Вещий камень? Камень Крови?

Веслав кивнул.

— Вещие камни не выносят друг друга. Они несовместимы.

— Почему?

Эдмус счистил в себя черепки и вернулся в беседу:

— Ну, их создали алхимики.