Раньше девочки носили платья в горошек

Тогда мне удалось похудеть даже на большее количество килограммов: на семь или восемь, что заметили все на выпускном в девятом классе. Особенно родители, которые не так часто видят одноклассников своих детей. Когда мы ехали обратно в машине, мама сказала мне: «Все родители отметили, как ты похудела». Я снова почувствовала счастье от осознания, что я такая'. меня видят, любят, я нравлюсь. К сожалению, это продлилось недолго.

В десятом классе вес вернулся обратно, а в одиннадцатом стал еще больше. Конечно, ни я, ни Марина не стали придерживаться нашей диеты дальше: кольца кальмара – это, конечно, прекрасно, но рано или поздно начнет тошнить от любого продукта, если есть его постоянно. К слову, в то время я настолько переела кальмаров, что сейчас на них не могу смотреть.

Старшие классы стали для меня тяжелым испытанием. Я перестала со многими общаться, в частности с компанией плохишей, которые курили за школой и пили пиво после уроков у одноклассницы, жившей недалеко от школы. Меня исключили из их круга, потому что я поссорилась с двумя подругами. Их обида на меня была вполне оправданной: я рассказала парням, главным по буллингу, о первом сексе одной из них. В этой истории моего грехопадения не было ничего примечательного, кроме того, что я не умела держать язык за зубами, важно лишь то, что я перестала быть в кругу «классных ребят», а следовательно, на меня обрушилась травля с двойной силой. Изобретательны они не были, поэтому все шутки и подколы были снова про лишний вес. Отношения с Мариной тоже испортились, потому что она не одобряла мою дружбу с плохишами. Помимо этого, приближался ЕГЭ: я ходила то по репетиторам, то по челябинским редакциям газет в надежде, что меня возьмут на работу и я соберу портфолио для дальнейшего поступления в вуз. Одиночество, травля, стресс из-за экзаменов и поступления – мне ничего не оставалось, кроме как начать это заедать. Что я и делала: после школы я заходила в супермаркет рядом с домом, покупала колу, чипсы, майонезные салаты, булки и все это съедала за каким-нибудь фильмом, выкуривала пару сигарет, спала какое-то время, просыпалась, выбрасывала в мусоропровод бутылки и упаковки от еды, чтобы не увидела семья, гуляла с собаками, а когда родители приходили домой, делала вид, что учу уроки, и ложилась спать. Примерно так прошли мои последние годы в Челябинске, тогда мне было настолько плохо, что я даже не пыталась худеть. Как будто я смирилась с тем фактом, что я толстая, нелюбимая, непривлекательная, отвергнутая, одинокая – и вообще хорошего меня ничего не ждет.

В последний раз я сильно похудела, когда уже училась в Москве. Мне было 19 лет, я весила около 90 килограммов, пережила нападение ночью у подъезда, что, на мой взгляд, спровоцировало набор веса как способ защиты, уже научилась жить с чувством одиночества, но в какой-то момент поняла, что не хочу быть одинокой. Я все еще продолжала влюбляться в парией, мечтать о любви и верить, что ее нет в моей жизни только потому, что я толстая. Порой я поражаюсь тому, как быстро все наши верования и убеждения находят отражение в мире: если ты считаешь себя толстой, одинокой и нелюбимой, то на что, собственно, можно рассчитывать?

В какой-то момент я поняла, что не хочу умереть старой одинокой девственницей, поэтому собрала последнюю волю в кулак – и предприняла все, чтобы это исправить: начала худеть. Вообще, странно, конечно, тогда работал мой мозг. Любовь и лишний вес всегда шли рука об руку. Мне кажется, не было веры более непоколебимой, чем моя собственная, в то, что толстую меня никто любить не будет. И странно, что поиск парня я начала именно с похудения, а, например, не с регистрации на сайте знакомств.

Моя очередная диета, датированная 2011 годом, состояла сплошь из куриной грудки. У меня были от нее то газы, то запоры, но я продолжала жрать курицу, потому что сытно, низкокалорийно, да и вообще белок – от него не толстеют. Так же, как и в эпоху колец кальмара, я исключила из своего рациона все сладкое, мучное, жирное, любое питание после шести часов, а также добавила ежедневные прыжки через скакалку.

В тот период моя ненависть к себе достигла пика, поэтому в том похудении было очень много боли. С одной стороны, результатом этой диеты стало единственное время моей жизни, когда я была по-настоящему худой, с другой – я словно забила последний гвоздь в гроб своего здорового отношения с едой и собой.