Райское яблоко

Можно, конечно, по-разному относиться к смерти. Можно даже прожить целую жизнь, не вспомнив о ней, а если и вспомнив, то в качестве шутки: мол, вот я помру и все сыну оставлю. А может быть, и не помру. Как же сын? Пусть сам заработает – техникум кончил.

Японские средневековые пары воспринимали смерть как освобожденье. Они умирали в надежде, что страсть их, любовь их и эта безумная нежность вернется к ним в светлой надмирной долине, где все есть – любовь и тем более нежность.

Поступки такого рода должны вызывать удивление нынешних людей, которые, желая доказать свою возвышенную натуру, в момент не всегда нужного, но всегда рискованного поступка, а именно: предложения руки и сердца, могут сгоряча встать на колени и поднять к выбранной ими невесте скучное и современное лицо свое с таким выраженьем, как будто вся жизнь их зависит от этой невесты.

Не стоит, однако же, преувеличивать. Ведь ты не покончишь с собой? Не покончишь. Зачем же глаза так таращить на женщину?

В Японии было иначе. Когда на пути их вставали преграды, влюбленные люди ночною порой (а темень там, в этой Японии, страсть!) спешили куда-то, где нет ни души, и там умирали в объятьях друг друга. Мужчина, сперва заколовши подругу, кровавым кинжалом пронзал и себя.

Вот, кстати, об этом в одной из трагедий:

Он мгновенно,
Возлюбленную усадив на землю,
Вонзает наискось ей в грудь клинок!
Но дрогнула его рука.
Кохару
Откинулась назад в предсмертных муках.
Она еще жива,
Хотя Дзихэй ей
Дыхательное горло перерезал.
О, кара кармы! О, возмездья мощь!
Она не может сразу умереть.
За что ей посланы мученья эти?[13]

Но дальше уж столько ненужных подробностей, что лучше мне их избежать. Избегу.

Хорошо бы, если бы вопрос о связи любви со смертью ограничивался только японским мужеством и многочисленными примерами из непростой японской жизни. Так нет же, он не ограничился этим! Пытлив человеческий ум, ненасытен. Вот что ему, скажем, амеба? Живет и живет – ни хлеба не просит, ни каши, ни семечек. Однако же, выяснив то, что амеба телесной структуры отнюдь не имеет и не является индивидуальностью в общепринятом смысле слова, внимательные ученые сделали еще один вывод: амеба эта (не являющаяся, к сожалению индивидуальностью!) не размножается принятым у остальных существ половым путем и ТОЛЬКО благодаря этому не умирает от естественных причин. То есть можно даже и сказать, что, в общем и целом, амеба бессмертна. Взяла – поделилась на две новых клетки, а как подросли эти пухлые клетки, опять они – рраз! – поделились, и все. А что им! Делись и делись потихоньку! И все без любви, без малейшего чувства. Им даже не скажешь: «пока не помрете», поскольку они НИКОГДА не помрут.

Был, кстати, один иностранный ученый, который позволил себе усомниться в амебином этом наглядном бессмертии. И что же? Потратил всю жизнь – вы подумайте: всю! – следя за амебой. Не ел и не спал. Ходил сорок лет в тех же самых ботинках. Смотрел на нее воспаленно, дрожа, как Ленский – на Ольгу. Она же спокойно делилась, делилась… И так поделилась три тысячи раз. Пока этот страстный ученый не умер. Обидно, конечно. Сама же амеба, с которой он, бедный, провел свою жизнь, кончины его не заметила даже.

Не стала бы я утверждать никогда, что есть и среди психиатров умные. Ну, может быть, два или три человека. И я объясню почему, объясню. Читайте спокойно и не горячитесь. Они ведь уверены в том, что всех нас – людей, представителей разных профессий – давно раскусили и проштамповали. А нас не раскусишь и не проштампуешь. Ведь мы – неожиданность, тайна, сюрприз. Один вот (не буду его называть), прочтет – покраснеет, он так написал: «Смерть связана с утратой сексуального чувства «либидо». Пока в процессе жизни продолжает вырабатываться избыточная энергия, обеспечивающая побуждение к сексуальной функции, естественная смерть не происходит. Можно сказать, что сексуальность – это переживание, способствующее жизни индивидуальности».

Ну, как возразить подлецу и безумцу? Теперь, значит, что же? Им, милым и кротким, которые вяжут чулки у окошка, растят себе внуков и варят варенье, – им что, отправляться пора восвояси? А может, собрать всех да сбросить с утеса? Небось не амебы, на берег не выплывут!

На самом же деле все было вот так: