Рай и ад. Рассказы перенесших клиническую смерть

Я увидал себя и в детстве, и перед самой вот этой своей смертью. Чем больше вглядывался, тем больше поннмал. Но я понял, что это исследование моей жизни может затянуться, и я буду думать, пока не найду что-то. Потом я понял, что окружающий свет, в который я попал, явил это слово в меня. И что свет со мной разговаривает. Тот голос, который появился немножко сзади и справа, я обернулся — там никого не было, но свет говорил со мной, вот атмосфера эта. Вот, золотого света. Прозрачная золотая атмосфера. Начал говорить со мной как лучший мой Друг, которого я никогда не знал, но оказалось, что Он лучший мой друг. И что в принципе, я всегда чувствовал, что Он есть. Всегда. И любой человек, я понимал, чувствует и знает, что Он есть. Просто привыкает, абсолютно привыкает. Просто человек совсем не спрашивает, когда сам решает что-то. Но тут Он Сам мне стал рассказывать все мои… Он Сам сказал: «давай Я тебе покажу конкретно самые значимые события в жизни».

Я согласился, конечно. Он мне стал показывать самые значимые. И в них Он мне все рассказал лучше, чем я сам бы это сделал. Он рассказал лучше и доброжелательнее, чем я бы это сделал. В итоге, после всего рассказа… я был полностью удовлетворен. Лучше никто бы не рассказал мне о моей жизни и конкретных событиях, в ней наиболее значимых. Однако ничего, что бы позволило ответить на мои вопросы, я не нашел. Но, поскольку я был такой парень, довольно сообразительный, я сказал, что: ну, а другие люди, которые сюда попадают, они-то лучше?

И Свет говорит: «да», и показал мне молодого человек, который тут же появился и начал мимо меня идти. Он был в удивительных, потрясающих по красоте одеждах, не наших, не земных, а неких царских, где-то вот средневековых или чуть-чуть ближе к нам, но это была какая-то потрясающая мантия, потрясающей красоты рубаха, такая длинная рубаха, какая у нас в Церкви иногда используется… Шел он полный жизни, сияющий, вокруг себя это жизненное чувство распространяющий. Очень приятное чувство. Ничем не напрягающее чувство моего самосохранения или что-то. Мне хотелось к нему приблизиться, и как-то его обнять, как самого дорогого и лучшего брата. Вот. Потому что я понимал, что он лучше меня намного.

Вот, он в руках нес бриллиант так размером сантиметров двадцать пять в диаметре, граненый. И этот бриллиант сиял совершенно удивительной красоты преломленным светом. Я увидал, что бриллиант играет этими цветами сам по себе. И даже не сам по себе, а как бы внутреннее состояние этого молодого человека и внутреннее состояние этого бриллианта были одно и то же. Этот бриллиант очень, идеально, практически, отображал состояние души человека.

Потом, много лет спустя, мне один батюшка сказал, что это и есть образ его души. Почитай вон в Апокалипсисе: «и дам тебе камень драгоценный…». Это образ его души. Но какой души? Души, прощенной Богом. Свет мне объяснил, что этот человек прожил жизнь, практически похожую на твою. И тут же показал мне, уже не так близко, как… моменты, которые очень походили на мою. Также в двадцать лет умер, расстался с телом. Предстал пред Богом, и Бог его простил. За что же Он его простил? Оказалось, за то, что у него была бабушка верующая, которая ему перед смертью сказала, что внучек дорогой, что бы ты ни делал на Земле, но ты помни, что Бог есть. И когда будешь проходить мимо церкви, ты нищим, которые там есть, хоть копеечку, но отдай и скажи: «во славу Божию!» Вспомни Бога, хотя бы так.

И он, любя бабушку, и доверяя ей, всегда это делал. Хоть копеечку, но давал, всегда говоря: «во славу Божию!» И когда он предстал пред Богом, грехов у него было не меньше, чем у меня. Но Бог ему сказал, что, поскольку ты на Земле, когда практически никто не помнил Меня, помнил Меня, я тебя здесь не забуду. И, простив ему грехи, сделал ему душу вот такой, какую сейчас мы видим. К нему слетались Ангелы, люди, которые там живут, и все его как брата принимали любимого, возлюбленного, и все хотели посмотреть вот в этот бриллиант, вовнутрь его погрузиться. Наслаждение было… Только головы смотрели на все это, удивляясь такой красоте.

То есть так вот, оказалось, что есть такие люди, которые приняты. И тогда мне голос предложил: «ну, посмотри, если у тебя нет в одеждах, в тебе, у тебя, хоть вокруг посмотри. Может, найдешь что-то». Я посмотрел вокруг на песке, увидал маленькое такое зернышко — жемчужина, но эта жемчужина была не морская, а вот речная. Они как бы такие «пожеванные» немного. Немножко такие неправильной формы. Я говорю: «так вот же, у меня есть тоже». Наклонился, и схватил вместе с песком эту вот жемчужину, и говорю: «вот она!»