Рай и ад. Книга вторая. Рассказы перенесших клиническую смерть

Мне звонили друзья, мне звонили знакомые. Света, ну что такое? Ну что ты заморачиваешься? Ну, давай дальше, давай будем делать карьеру! Ты же такая талантливая, ты же такая красивая! У тебя все получится. Ну что ты вот себя закопала, что-то себе там надумала. И поэтому, я решила: «ну, что ж, я, допустим, я не буду в белье фотографироваться. Я буду рекламировать одежду, товары.

Едва она так решила, как почувствовала острую боль в животе. На «Скорой» ее доставили в ту же больницу, где ее принимали те же врачи, что и в прошлый раз. Она решила, что это не совпадение, а злой рок. Пришел врач, и сказал, что: «у меня для тебя две новости. Но обе не очень хорошие. Первая: тебе жить осталось шесть часов. И вторая, что можно сделать операцию. Она будет очень сложная. Она будет длиться где-то около восьми часов, но я не гарантирую даже полчаса наркоза для твоего сердца. Твоему сердцу категорически противопоказан наркоз. И тут я уже ничего не могу сделать».

Конечно же, я решилась на операцию, на очень маленький шанс. Но я внутри себя понимала, одна только мысль пронизывала меня. Что я легкомысленно отнеслась к тому, что Бог меня вернул из ада. Я легкомысленно отнеслась к тому обещанию, которое я дала Ему, что Боже, я буду жить по-другому, только спаси меня! И, как видите, что я осталась жива.

Но самое страшное, что эта боль, которая не прекращалась ни на секунду, и я не знала, как пережить мне следующую минуту и… я не могла пить. Вода превратилась для меня в сокровище. И после операции, когда мне уже сняли трубки, я лежала на больничной койке в обнимочку с бутылкой «Миргородской», вы знаете, Канары просто отдыхают. Я получала такое удовольствие! У меня пропало понимание слова «скука». Как может быть скучно, когда ничего не болит, и есть вода? Еще есть надежда, и ты под Божьей охраной, под Божьей защитой, в Божьих руках!

Когда меня выписали, я была в церкви уже на следующий день. Я была бы «звездой» для себя, а я хотела, чтобы Бог был Звездой во мне. Раньше я использовала свою красоту, как и многие девушки, для себя. Потому что ты имеешь, это твой товар, ты можешь хорошо в этой жизни, выгодно себя продать. Сейчас, конечно же, я не одела паранджу, я не стала, как бы, «серой мышкой». Но я свою красоту посвятила Богу. Бог есть моя красота. И теперь эта красота — она славит Господа. Я работаю визажистом. И я работаю с такими девушками, какой я была раньше. И я рассказываю им, для чего им дана красота. Не чтобы прославлять себя, не чтобы других людей вводить в искушение, а чтобы этой красотой служить Господу и прославлять Его. Я очень счастлива. Бог дал мне мужа. Я — человек творческий, у меня есть планы. Я пишу музыку, пишу песни.

Конечно же, мне Бог оставил жизнь. Сохранил ее и вернул меня из ада, для того, чтобы я говорила другим людям — девушкам, мужчинам, что, послушайте: не идите в ад, обратитесь к Богу, познайте Его, отдайте свои жизни Иисусу!»

Рассказ четвертый (девятый с начала серии) Василий, пастор. (США, г. Нью-Йорк)

«Я пришел домой и лег с женой спать. И в этот момент (я этого уже не знал), это говорит Катя, что, говорит, я начал молиться, и молитва была на иных языках. Говорит, молитва была с таким плачем… Она начала меня уже трогать, потому что она уже увидела, что я не реагирую. Она поняла, и она меня оставила. Что было дальше? Говорит, ты сильно плакал, просил прощения у Бога. «Прости, что я так поступил! Прости меня за это, потому что я не имел права так поступить. И я, — Катя сказала, — так молился, плакал, а потом… лежал я на боку. А потом я повернулся так резко на спину, и, — говорит, — твои руки резко поднялись к Небу. И ты начал молиться на иных языках. Плакал, слезы шли, и о чем я говорил, она не знает.

Эти вещи мне трудно…, потому что это все со слов жены. А потом говорит, что руки резко упали, и все. Она до меня — пульса нет, дыхания нет. Все, жизнь остановилась. Она поняла, что я умер, что меня нет. Но она знала, что у меня такое было несколько раз. Она решила первое — позвонить детям. А потом думает: «ночь, я буду поднимать детей… не буду».

А потом она еще говорит: когда мои руки были подняты, молился на иных языках, а потом сказал: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф!» И мне, — говорит, — казалось что весь дом был наполнен славой, присутствием Неба, — говорит, — на меня такая сошла сила, такая радость, что она вообще все время сидела возле меня всю ночь, и у нее не было ни страха, что она возле мертвого, у нее не было ничего. Она говорит: «я плакала, я молилась», но не о том, что я умер, а о том, что она получила присутствие… это, Божие присутствие.

«И на этом, — говорит, — я уже увидела, что все». Потрогала ноги, руки… Она сидела, молилась все время и наблюдала. И так прошла ночь.