Рафферти

Она сразу, как только открыла дверь и увидела его, поняла, что что-то случилось. Он был без шляпы — факт сам по себе необычный, — коричневый костюм из твида весь измят, галстук не затянут, воротник рубашки расстегнут. Но не неряшливый вид навел ее на мысль о том, что что-то произошло. Ее поразили горящие глаза и по-новому высокомерно сложенные губы.

От него пахло виски, и стоял он, вытаращив на нее глаза, поэтому она поняла, что он пьян, — уже это одно могло удивить ее. Но, кроме того, нечто еще, какая-то напряженность, чуть не истерия проглядывали наружу, давая понять, что имело место нечто серьезное.

— Джек! — воскликнула она. — Что вы здесь делаете, Джек? Каким образом вы здесь очутились? Сейчас уже больше трех.

Но он лишь стоял неподвижно и улыбался.

— Войдите и закройте дверь, — приказала она, взяв его за руку. — В чем дело? Что случилось? Почему вы не сообщили мне, что вы…

Она закрыла за ним дверь и защелкнула еще один замок. Вдруг он протянул руки и обнял ее.

— Детка! — сказал он. — Детка моя!

Спотыкаясь, он повернул ее, как в танце, и вдруг приник к ее полуоткрытым губам.

Услышав звонок, она вскочила с постели совершенно нагая и выбежала в переднюю, накинув лишь тонкий прозрачный пеньюар. Когда он обнял ее, слегка наклонив назад, она почувствовала у себя на спине прикосновение его коротких квадратных пальцев. Он целовал ее, плотно прижавшись к ней всем телом, а она была так потрясена, что совершенно не могла двигаться. Наконец ей удалось оттолкнуть его голову, но вырваться из его объятий она так и не сумела.

— Что с вами случилось? — спросила она больше удивленно, чем рассерженно, пристально взглянув на него. — Отпустите меня, ради бога. Вы сломаете мне позвоночник.

Он отпустил ее, пошатываясь, добрался до дивана и бухнулся на него.

— Поди сюда, — сказал он. — Поди сюда, детка, я сейчас тебе все расскажу. Я пьян, — добавил он, словно в объяснение.

— Я сейчас сварю вам кофе…

— Нет, нет. Сначала поди сюда. Я не так уж пьян.

Как только она подошла к дивану, он схватил ее за руку и усадил рядом.

— Детка, — сказал он, — ты сейчас разговариваешь с новым председателем юго-западного регионального комитета ПСТР. Подумай только, с председателем юго-западного регионального комитета. Меня выбрали вчера вечером, и только я освободился от дел, я прихватил первый же самолет и примчался рассказать об этом тебе.

— Вы, по-моему, успели прихватить еще кое-что, — усмехнулась она.

Но он не обратил внимания на ее слова.

— Неужели ты не понимаешь? — спросил он. — Неужели до тебя не доходит? Я стал председателем регионального комитета. Наконец-то я на верном пути. Наконец-то добрался до того, о чем мечтал, ради чего работал, чему служил, как раб. Теперь я пошел вперед, пошел по-настоящему. Я самый большой человек самого крупного союза на Западе. И это только начало. Только начало. Поди сюда и поцелуй меня.

Но он не стал ждать, а притянул ее к себе, усадив чуть ли не на колени, и снова прильнул к ее губам. Это был грубый, неуклюжий поцелуй, от которого ее губам было больно, но она не пыталась вырваться. Она была слишком удивлена, увидев его пьяным, чтобы что-либо предпринять. Только почувствовав его руку на своей груди, она вырвалась.

— От вас пахнет, Джек, — сказала она. — Несет, как из винной бочки. Конечно, то, что вас выбрали, просто здорово, и я очень рада. Но кости ломать мне не надо.

Она встала. Он смотрел на нее, глаза его чуть косили.

— Идите в ванную, — сказал она, — найдите там что-нибудь и прополощите себе рот. В шкафчике лежит новая зубная щетка в обертке. Почистите зубы и умойтесь холодной водой. А я пойду сварю вам кофе.

— К черту кофе, — ответил он. — Рот я прополоскаю и помоюсь немного — я, наверное, и вправду, перебрал — но кофе не хочу. Я не пьян или, по крайней мере, не слишком пьян. Дайте мне виски с содовой или что-нибудь еще, что у вас тут есть. Не будем же мы пить кофе за мой успех.

Вглядевшись в него попристальнее, она убедилась, что он не лжет. Он вовсе не был так пьян, как ей показалось.

— Может, вы и действительно не пьяны, — согласилась она, — но вы меня поцеловали. Понимаете? Вы меня поцеловали.

— Мне уже давно хотелось это сделать, — ответил он. — Не считаете ли вы, что мне давно пора действовать?

— Значит, чтобы решиться на это вам пришлось ждать, пока вас выберут председателем? — бросила она уже у двери.

Она наполнила два стакана, хотя ей вовсе не хотелось пить, но она понимала, что он обидится, если она не выпьет вместе с ним, и пошла обратно в гостиную. Он еще был в ванной, тогда она прошла в спальню, надела халат и туфли и уселась в гостиной ждать. Он отсутствовал долго, и когда наконец появился, волосы его были приглажены, а сам он подтянут и выглядел совершенно трезвым. Но глаза горели по-прежнему, и он был весь взвинчен.

Он схватил стакан и поднял его.

— За ваш успех, — сказала она.

Он проглотил виски одним глотком.