Рафферти

Когда Фаричетти предложил ей пойти с ним после репетиции пообедать, Джейн согласилась сразу. Ему было сорок восемь лет, но к тому времени она поняла, что возраст отнюдь не решающий фактор, что люди немолодые более симпатичны и с ними легче договориться. Кроме того, рестораны они выбирали посолиднее и водили на отличные спектакли.

Томми пригласил ее раза три-четыре, а затем решился высказать свои намерения. Джейн уже знала, что очень ему нравится, — он «клюнул на нее», как он выразился, — и не была этим удивлена. Ее поразило лишь то хладнокровие, с которым он объяснялся. Они сидели друг против друга за маленьким столиком в полуосвещенном ночном клубе. Он потянулся к ней, взял ее за руку и поглядел прямо в глаза. До этого он не сказал ни единого слова.

— Я тебе нравлюсь, девочка? — спросил он.

Она спокойно, не моргнув и глазом, смотрела на него. Высокий, худощавый, с темными волосами, поседевшими лишь на висках, узким смуглым с острым подбородком лицом, черными глазами, чуть искривленным носом и еле заметными шрамами на лбу, он был весьма недурен собой и выглядел вполне моложаво.

— Разумеется, — ответила она. — Разумеется, вы мне нравитесь, Томми.

Он кивнул и улыбнулся, обнажив два ряда белоснежных зубов.

— И ты мне, — сказал он. — Ты мне очень нравишься, девочка. — Он отпустил ее руку и, глядя чуть поверх ее плеча, добавил: — Но тебе, вероятно, известно, что я женат.

— Я так и думала.

— Правильно. Женат и имею детей. По правде говоря, я уже дед. У меня есть дом в Бруклине, где я живу большую часть времени. Меня такая жизнь устраивает, и я не собираюсь ее менять.

— Вот и хорошо, — заметила она.

— Я просто хочу сразу же внести ясность в наши отношения, — объяснил он. — И еще одно. Я не люблю играть по большой. Иногда — можно. Если я чувствую, что в руки идет что-то верное. Но когда ничего серьезного нет, я стараюсь, чтобы в семье у меня было тихо. Со шлюхами я дела не имею. Не хочу сказать, что я ангел безгрешный, но во всяком случае за юбками не бегаю.

Она кивнула, не совсем понимая, куда он клонит, и не очень этим интересуясь.

— Вот так обстоят дела, — сказал он. — Тебя я знаю недавно и сравнительно мало. Но кое-что мне известно. Ты не пьешь, в этом я уверен. И деньги для тебя не главное. Скажи мне: у тебя есть постоянный кавалер?

Она покачала головой.

— У меня нет на это времени, — ответила она.

Он хмыкнул.

— Отлично, — сказал он с улыбкой. — В таком случае делаю тебе предложение.

Она вопросительно подняла бровь.

— Как я уже сказал, ты мне нравишься. Я не потерял от тебя головы, не влюблен или что-то вроде этого, но ты мне нравишься. Чем-то ты мне напоминаешь мою дочку. — Тут он чуть усмехнулся. — Правда, иной раз я позволяю себе такие мысли о тебе, каких, клянусь богом, никогда не позволил бы о ней. Мне хочется пойти и лечь с тобой в постель. Наверное, не я один хочу этого.

Она снова спокойно кивнула.

— Многие, по-моему.

— Вот, значит, как? — закусил он нижнюю губу. — Тогда, может, ты разрешишь снять тебе квартиру? Работу можешь продолжать или бросить, как хочешь. Я дам тебе деньги и буду оплачивать твои счета. Иногда я буду у тебя оставаться, иногда уходить. Будешь решать сама, по крайней мере, остаться мне или нет. Я от тебя ничего не потребую. Единственное, я не хочу чтобы кто-нибудь еще…

Она потянулась через стол и в свою очередь взяла его за руку.

— Насколько я понимаю, Томми, вы предлагаете взять меня на содержание, сохранив в Бруклине все, как есть. Правильно?

— Именно так, девочка.

Несколько секунд она задумчиво смотрела на него.

— Спасибо, — наконец произнесла она. — Я и вправду благодарна вам. Я не шучу. А теперь позвольте мне сказать, что я думаю об этом. Вы сказали, что я не шлюха. И что вас проститутки не интересуют. По крайней мере, так я вас поняла. А если я позволю вам снять мне квартиру и оплачивать мои счета, значит, я буду брать у вас деньги. Вы ведь хотите со мною спать. Значит, что я такое? Беру у вас деньги и за это отдаюсь вам. В какое положение это ставит меня? Да и вас тоже?

— Не совсем так, — улыбнулся он, — пожав плечами. — Как я уже сказал, ты мне по-настоящему нравишься. Я, конечно, не знаю, какие чувства ты испытываешь ко мне, но ей-богу, не такой уж я плохой человек. И это совсем не то…

— Томми, — сказала она, — не обманывайте меня и не обманывайтесь сами. Если я буду спать с вами за деньги, если я позволю вам содержать меня, значит, я не лучше и не хуже любой проститутки. А я не хочу быть проституткой, не хочу испытывать то, что испытывают они. Я не хочу, чтобы меня содержали, пока не явится тот, для кого я буду единственной в жизни. Я не хочу брать деньги за то, что мне, быть может, придется не по душе, и уж тем более за то, что мне может полюбиться. Я знаю, вы говорите от чистого сердца, но я тоже говорю, что думаю. Прежде всего я хочу чего-то добиться для себя. Если удастся, стану актрисой, если нет, то все равно останусь в театре. Я знаю, вы готовы хорошо ко мне относиться, готовы обо мне заботиться, но как раз сейчас мне не нужны ничьи заботы. Я хочу сама о себе заботиться.