Радуга

Мы бьемся сильно и безжалостно. Нанося яростные удары, и не щадя противника. Но я, тем не менее, рассчитываю их так, чтобы не убивать их. В конце концов — это всего лишь охрана. Бой завершается в считанные секунды. У нас — без потерь. В то время, как у них — все в бессознательном состоянии. У четверых сломаны руки и ноги, переломы ключицы.

Пелена перед глазами, и проносится калейдоскоп ярких картинок.

Мы врываемся в комнату, следующую за той, в которой находились сейчас. Там в сидят удивленные люди, их всего семь, и все с одинаковыми оранжевыми ромбиками, вышитыми на правом плече.

Я и Сергей достаем шоковые пистолеты, и безошибочно поражаем цели. Остальные в это время поднимают тела, и прикрепляют к ним специальные устройства, которые позволят нам вытащить их наружу — мини генераторы, уменьшающие вес в определенном объеме. Одна из последних секретных разработок.

Павел устанавливает на окнах мини заряды, и волна выбивает мощные стеклопакеты.

В ухе слышится голос координатора:

— Ликвидируйте тела и уходите, корабль сейчас будет.

Я не спорю, на военной операции глупо спорить. Я киваю Владимиру, он убегает в прихожую.

— У вас есть три минуты, — напоминает назойливый шепот.

Сейчас, где-то за городом, спрятанный под многочисленными защитными и противопеленгующими силовыми полями находится космический армейский катер — среднего класса, но оборудованный по последнему слову техники — их всего десять, насколько мне известно в Военном Флоте Коалиции.

Сейчас он отключает большинство систем защиты, и грозно поднимается, размером с трехэтажный дом. Мы подтаскиваем тела к окну. Владимир молча мне кивает, — он сделал.

— Хорошо, — произношу я в разреженный тишиной воздух. Все молчат. Никто не проронил ни слова. Трое ушли. Наших. Роберт, Борис и Ратибор. Но помянем мы их потом — там, а сейчас слаженная отточенность, и никакой звенящей пустоты в голове.

— Через минуту здесь будет вся полиция города, — слышится озабоченный голос координатора.

— Пожелай нам удачи, — зло кидаю ему я, и он замолкает, не произнося больше ни слова.

Я прикидываю время — еще десять секунд.

— Отойдите от окна, — говорю я.

Команда подчиняется и отходит на пару шагов. За спину никто не оглядывается — если мы не успеем — нам уже не спастись.

Раздается гулкий шум, и сильный свист. Мы ощущаем мощную движущуюся волну воздуха. Корабль, затормаживая, преодолев пятнадцать километров почти за минуту, с раскаленным корпусом, вальяжно подлетает к зданию. Зависает у окна, и через секунду открывается вспомогательный люк. Оттуда прозрачной струей в комнату вползает дорожка, из неустойчивой и зыбкой на вид массы — органический мостик.

Мы хватаем тела управлявших террор группой и вбегаем по мостику в корабль — я первый, Сергей последний.

Никто не позволил себе задержаться ни на секунду. Когда сжигаешь мосты, бежать можно только в одном направлении.

Машина мощно двигается, ударной волной качнув все, в пределах километра вокруг, и, разгоняясь на форсаже, тараном пролетая сквозь полицейские заслоны, устремляется ввысь.

Внизу, подожженные небольшим локальным взрывом, сгорают тела тех наших, кто остался внизу.

Запасной вход — и коридор от него слишком тесный, и мы едва ли протискиваемся тут вдвоем.

Мы вбегаем на площадку — идти тяжело, в глазах разноцветные мячики. Даже системы корабля не в силах полностью погасить ускорение — два с половиной же. Едва мы входим на платформу, как к нам тут же подбегают ждущие нас медики и крепкие парни в форме армии Конфедерации, забирают обездвиженных людей, и быстро уводят нас в экипажный отсек. Нас рассаживают в креслах, активируют систему амортизации, пристегивают ремни, вкалывают препараты — сейчас начнется релаксационный период и все стимуляторы, которыми накачали нас еще на Земле начнут переворачивать наше тело наизнанку. И если не ввести замедляющий их действие препарат — то можно запросто остаться инвалидом на всю жизнь, или дергающимся психом — слишком сильно давление на организм, и слишком чудовищные боли придется ощутить. Появится такое чувство, что внутри тебя работает мясорубка.

Корабль сейчас завис на орбите, не решаясь двигаться дальше. Нам дают время, чтобы успеть приготовится к прыжку.

Вдруг, я обнаружил, что вокруг никого больше нет, и на все тело давят держащие ремни, и потихоньку возникает щекочущее чувство, смягченной нейтрализаторами релаксации. Я подмигнул сидевшему рядом Владимиру — он улыбнулся — и тоже подмигнул мне. Наверное, слишком кривое у меня было лицо, когда я подмигивал. Освещение экипажного отсека сменилось на красный, а потом мигнуло белым. Армейский катер КА-2, ушел в гиперпрыжок от орбиты планеты Черногорка.

* * *

Очнулся я только, когда корабль появился на окраине Солнечной системы. В помещении снова мигнул свет, предупреждая о том, что возможны перегрузки. Теперь мы будем лететь четыре часа, пока не достигнем Земли.