Радищев

Дворянин только тогда достигает высокой степени человека, заявляет Издатель «Трутня», когда он станет отличаться добродетелью, когда будет «стараться о благосостоянии государства больше, нежели о себе самом». И главное: «Чтобы, восходя на степень знатности», не забывал, «что те бедные, от коих он отличен, остались еще такими же бедными и что они требуют его помощи»,— то есть чтобы он не замыкался в себе, а умел жить общей жизнью, сочувствуя другим, и угнетенным прежде всего. Именно эта черта—сочувствие не вообще людям, а сочувствие крестьянам, находящимся в рабстве, по Новикову,— и есть главная мера ценности человеческой личности, мера русская, даваемая с позиций задач общественного движения. Вот почему Новиков не помещает статьи Эмина в своем журнале, где тот называет Издателя «Трутня» прямым другом истинного человечества. Всем содержанием своего журнала Новиков заявляет: нет, Издатель «Трутня» не вообще друг человечества, а друг тех, кто работает, защитник угнетенных, сочувствующий русскому хлебопашцу Филатке «со товарищи». Вот почему приславший в журнал письмо Правдин свидетельствовал: «Из ваших сочинений приметил я, что вы к состоянию крестьян чувствительны».

Так Новиков в 1769 году, за два года до приезда Радищева в Петербург, развил в новых условиях философию русского понимания человека, как патриота и гражданина. Мерою ценности личности устанавливалось не богатство его чувств, не самодовольное уединение, но активная общественная деятельность на благо отечества, что в данных исторических условиях прежде всего обозначало деятельность на благо находящегося в рабстве народа. В 1772 году в «Живописце» Новиков еще полнее разовьет мысль о том, что только в общежитии, в общественной, нужной согражданам деятельности, человек может осуществить себя как личность, во всем своем богатстве национального характера. Позднее, в 1778 году, в новом своем журнале «Утренний свет» он напечатает статью, которая обрушится прямо на догмы модных французских, немецких и английских сентименталистов, проповедовавших уединение человека, утверждавших, что человеку несвойственна общественная жизнь, что он может обрести счастье вне общества, вне активного сочувствия тем, кто страждет вокруг. «Общежитие прекрасно»,—читаем мы там. «Что бы было в обитании целого света, если бы должно было обитать его единому? Сирая вселенная есть понятие, огорчающее человека. Столь мило существовать вместе!» «Я сожалею о том счастливом, который отрицает себе утешения несчастливых, более ласкающие сердце, нежели все мертвые сокровища, который не радуется в общении с людьми».

Так дело, начатое Ломоносовым, было продолжено и углублено Новиковым. Русский народ, творец всемирно-исторических побед в петровскую эпоху, поставил в порядок дня русской жизни вопрос о своей свободе, о ликвидации крепостничества, о русской революции. Отражением этого, отражением еще слабым, непоследовательным, была литературно-общественная деятельность Новикова, его философия активного человека-гражда-нина, его эстетика, породившая произведения, отвечавшие потребностям русского общественного движения, и вслед за ломоносовским «Разговором с Анакреоном» полемизировавшие с догмами англо-французского сентиментализма.

«Трутень» вышел в 1769 году двумя изданиями, «Живописец» в 1772 году также дважды переиздавался. В 1775 году появилось так называемое третье издание «Живописца», по сути новый журнал, состоящий из лучших, радикальнейших новиковских произведений, взятых из «Трутня» и «Живописца», соединенных в одной книге. Это издание пользовалось особым успехом и в 1781 году вышло в четвертый раз. Это была самая популярная книга и самая радикальная, затрагивавшая наиважнейшие вопросы социального бытия России. Это была книга русская из русских, всеми своими корнями уходящая в национальную почву, в национальную традицию. Она служила для Радищева хорошим плацдармом для дальнейшего движения. Не случайно поэтому сразу по приезде в Петербург молодой Радищев устанавливает личную связь с Новиковым и с его помощью начинает свою литературную деятельность. В овладении уже достигнутых русской литературой успехов и эстетики Новикова прежде всего отлично помог Радищеву его первый общественный опыт, и с особой силой—события крестьянской войны, завершившие воспитание и формирование его революционных убеждений.