Радикальный Субъект и его дубль

 Характерное название одного из текстов об антихристе из бегунского Цветника: «Книга, глаголющая об Антихристе и о нынешнем горком времени». Только нынешнее, «горкое время» по-настоящему интересует бегунов. И только в нынешнем, «горком времени» они-то и знают толк и понимают его суть лучше кого бы то ни было. Лучше самих модернистов.

Коф лукавый

А что представляет собой суть нынешних «горких времен»? Бегуны раскрывают ее в простых, бытовых ситуациях.

Обратите внимание, с какой позиции написана следующая фраза: «Любя пение партеносное, никонияне упразднились от Христа. Зело Богу гнусно нынешнее пение». Это о церковном пении. Это не объяснение, не критика, не собственное мнение, это фундаментальная метафизическая апокалипсическая констатация – «пение зело гнусно Богу»! И всё тут.

А вот еще из «Цветника» выписка из книги некоего Назария. В главе 20-й, на листе 5-м он пишет: «Аще кто от православных християн дерзнет пити чаю, тот отчаится сим самого Бога. Да будет троекратно анафема. Аще кто от православных християн дерзнет пити кофию, в том человеке будет коф лукавый. И не будет благодати Божией и отпадет. Десятикратно анафема». По живому режет малоизвестный Назарий. Вот оно, правильное понимание того, что творится в мире. О книге Назария и о нем самом нам больше ничего не известно. Возможно, целиком (а не в отрывках) это была чрезвычайно важная книга. Может быть, самая важная.

«Важная книга» и «свиная милицейская мудрость»

А вот еще одна важная книга, написанная часовенным наставником Афанасием Герасимовичем Мурычевым, тем самым, который упоминал в другом месте про «рыбца духовного»[16], споря с духовно понимающими (Ананием Клеоновичем Килиным[17]). Об этом Гарик Осипов делал в свое время одну из своих программ «Трансильвания беспокоит» на «Радио-101».

Мурычев описывает, как энкаведешник Сафронов, разрушавший дупческие скиты в 1949 году, обнаружил у отца Симеона много таких важных книг. Среди них была книга «Небеса». По-моему эта и была та самая важная книга, которой нам сегодня так не хватает.

Цитирую: «Сафронов ужахнулся, увидев, что у отца Симеона была такая громада книг. Сафронов говорил: “Наверное, ни в одной библиотеке нет столько книг”».  (Как будто мы Платонова читаем, а не воспоминания старообрядческого начетчика).

«Книга “Небеса” что-то на него подействовала, что он ее отдельно жег в костре на ограде и палкой листы швырял, чтоб сильней горели. Одна была замечательная рукопись, — продолжает Мурычев. — Тот писатель подсчитал год рождения и воцарения Александра Освободителя. Сложил числа славянских букв и получилось “Ангел кротости”. И как было высчитано им, я теперь не припомню. И было еще много чего интересного в той книге. Но свиная милицейская мудрость (курсив мой – А.Д.) ничем этим не дорожила. Всё это огню предала». Вот какова была судьба книги «Небеса». Самой главной, наверное, книги.

Смотрите, что происходит в этом эпизоде, когда носитель «свиной милицейской мудрости» Сафронов палкой переворачивает листы. Последний вздох Традиции сталкивается с модерном на глазах у Мурычева, который становится свидетелем чего-то небывалого. Этот текст — постмодернистский. На мой взгляд, это — классика постмодернизма.

А вот еще одна история Мурычева по поводу того, какие еще книжки нашли энкаведешники. «Попала им на глаза книжица блаженного Иеронима “Толкование на пророка Иезекииля”. Стали перелистывать и наткнулись на 38 главу, в которой писано о гоге и магоге. Они и говорят Димитиану, наставнику: “А ты знаешь, кто это — гог и магог?” Он побоялся правду сказать. Говорит: “Нет, не знаю”. Они говорят ему: “Это есть мы — гоги и магоги” (курсив мой – А.Д.). Также и его забрали с собой».

Сознательные коммунисты попались, не правда ли?

Третья книга Ездры

В том же «Цветнике», где говорилось о «про кофа лукавого», в главе, которая называлась «О Енохе и Левиафане», я наткнулся на толкование Третьей книги Ездры. Эта книга в нашей славянской традиции считается третьей, в латинской — второй. В ветхозаветный канон Септуагинты и Вульгаты она не входит из-за пассажей, сочтенных странными. Эта книга является желательной для прочтения.

Она была в Острожской Библии, то есть рассматривалась как каноническая для всей древней Московской Руси.

Итак, вот как один из моментов Третьей книги Ездры был истолкован анонимным бегуном. Это толкование проливает неожиданный свет на наши евразийские, геополитические интуиции, то есть связывает наше дневное, рациональное мировоззрение с парадигмальными глубинами веры, с незримо зажигающимися и падающими небесами, да так, что, действительно, берет оторопь.

Этот пассаж из Ездры звучит на старославянском так: «В пятый же день [творения] рече Господь седьмой части, идеже бяша вода собрана: да произведет животная». (То есть «пусть из этой воды произойдут животные, живые души». «Живые души» — это необязательно звери. Но и необязательно — не звери.)