Работа над ошибкой

XXI

Времянкин проснулся за пять минут до того, как должен был сработать будильник. Он встал с постели, выключил хронофор и без промедлений принялся выполнять отжимания. За двадцать пять минут мальчик успел сделать восемь различных упражнений. По тридцать раз каждое. Пятнадцать минут занял душ. После Эмиль отправился в кухню. Завтрак был уже на столе: вареные яйца, свежий хлеб, порядком подтаявшее сливочное масло, фрукты и шоколад. Тут же, на столе, лежала записка. Ее уголок был придавлен сахарницей. Эмиль аккуратно стянул листок со стола.

«Уехала в столицу на встречу с губернатором. Вернусь к вечеру. Разбуди Родиона и проследи, чтобы он почистил зубы. Целую! Алена. P. S. Поешь яйца, масло, шоколад и орехи. Это тебе поможет! Чемпионский завтрак. Ха-ха. Чтобы мозг хорошо работал. Удачи на экзаменах!» – было написано в записке.

Времянкин тяжело вздохнул, подумав о том, что незапланированное действие может отнять несколько ценных минут у завтрака. Он привык есть не спеша и воспринимал утреннюю трапезу как возможность настроиться на нужный лад. Зарядиться на весь день. Своеобразный ритуал, сформировавшийся за много лет. Уютная колея, выезд из которой чреват неминуемым стрессом. Эмиль был недоволен. «Стоп! Откуда у меня это стариковское недовольство? Раздражение даже. Это прежний Эмиль, судя по всему: ценитель покоя, неудавшийся сибарит. Увалень! Надо всего лишь разбудить ребенка, а он злится, что его потревожили. Я прям ощутил его. Боюсь, что вскоре он начнет ворчать вслух. Я буду взрослеть, а он стареть. Причем прямо в моей голове. Не собираюсь его слушать. Свою миссию он провалил, пусть не лезет ко мне со своими неврозами. Почему это проявилось сейчас? В чем дело? Завтрак? Это то, что осталось из его закоренелых привычек – уходить в себя во время утреннего приема пищи. Это нас объединяет. Все остальное я делаю иначе, чем он. Даже зубы чищу по-другому», – думал Эмиль. В его голове вдруг возник спор с прежним собой:

– Ну, ты и гад!

– Показался наконец.

– Может, и на инструменте ты играешь, маленький засранец?

– А кто же еще? Я с нуля разработал пальцы, между прочим.

– Хрен бы ты их разработал без моей памяти. Я научил тебя играть. Мои чувства заставляют ноты звучать проникновенно. Мой опыт делает тебя особенным ребенком.

– А моя юность делает тебя особенным стариком. И что с того?

– Ты, неблагодарная сопля. Шустрован, тоже мне. Карьерист. Смотри, доиграешься.

«Да, да, да. Теперь понятно. Это его время. Он каким-то образом вытесняет меня на полчаса, так, что я даже не замечаю этого. Записка Алены помогла обнаружить обиталище старого, назовем его так, Эмиля. Он здесь обосновался. Живет только во время завтрака. Можно сказать, в завтраке. И когда на его территорию покусились, он начал огрызаться. Что ж, ему придется терпеть. Кстати, пока он тут выступал, прошла пара минут – сам же отнял у себя время. Но еда на столе, а это плюс десять минут к трапезе», – подумал Времянкин и отправился будить племянника. Тихонько постучав в дверь, он заглянул в комнату. Родион спал. Вероятно, его мучил насморк, поскольку дышал он широко открытым ртом. Между нижней губой мальчика и наволочкой растянулась нитка слюны, украшенная парой бусин-пузырей.

– Родион, – негромко протянул Эмиль. – Родион, вставай. Пора собираться в школу.

Племянник открыл глаза и уставился в стену. Он плавно моргал, балансируя между сном и явью. Эмиль хихикал.

– Ты такой смешной с утра.

Родион выпучил глаза, что было сил, но тщетно: веки, как намагниченные, стремились слипнуться. Наконец очи племянника захлопнулись на досып. Времянкин рассмеялся в голос.

– Э нет, дружок, не закрывай глаза. Даже не думай. Просыпайся. Сегодня отличный день!

Родион заерзал в постели.

– А где мама? – простонал он.

– Мама уехала, вернется вечером. Поднимайся, Рододендрон. Завтрак на столе.

– Мама всегда дает мне пять минут.

– Сегодня нет пяти минут, прости. Через полчаса нам выходить. Поднимайся, малыш.

– Сам ты, малыш. Мммм, – прорычал Родион. – Ненавижу школу.

– Ты явно недооцениваешь достоинства этого учреждения. Нужно уметь использовать свои возможности. Есть время поучиться. С утра и до обеда. Всего-то. Отлично! Мы выжмем из этого отрезка всю имеющуюся пользу до последней капли. Пойти и послушать интересные истории, узнать что-то новое. Это ж одуреть как здорово! Подъем!

– Ну хватит. Я уже встаю. Одуреть как здорово? Когда ты говоришь это, еще и детским голосом, звучит по-идиотски.

– Ты привыкнешь. И потом, я вырасту, голос станет взрослым.

Родион опустил ноги на пол и сел. Его глаза были заспанными, веки припухшими. Он зевнул, вытер слюни с подбородка и, подняв взлохмаченную голову, уставился на дядю.

– Почему ты стал маленьким? Стал бы лучше невидимым. Это в тысячу раз лучше. В миллиард раз!

Мальчик встал с кровати и направился в ванную. Эмиль вышел из комнаты вслед за племянником.

– Не маленьким, а ребенком. Не понял, ты хочешь, чтобы я стал невидимым? Не хочешь меня видеть?