Работа над ошибками (СИ)

Все было в порядке, но я заметила, что некоторые вещи стоят не так, как я обычно их ставила. Я заглянула в шкаф. Так и есть, вещей Сергея не было, зато мои были аккуратно разложены по полочкам. Я про себя тихо порадовалась.

Только усевшись на диван, я поняла, как устала. В голове гудело, и подниматься совершенно не хотелось.

Михайлов подсел ко мне, и я приткнулась к его плечу и сонно задышала.

Сквозь полудрему услышала его смех:

— Ты совсем спишь!

Он отнес меня в спальню, и я заснула, так и не выпустив его из рук.

Утром я так и проснулась. Шевельнувшись, нечаянно разбудила Игоря, и, конечно, подняться сразу не получилось.

Под дверью заскребся Собакин, и Игорь с неохотой натянул майку и шорты.

Отсутствовали они довольно долго.

Я, с мокрой после душа головой и босиком, готовила завтрак.

Кофе угрожал сбежать на плиту, поднимаясь в турке коричневой шапочкой, поэтому я не обернулась, заслышав, как открывается входная дверь. Не услышав характерного постукивания собачьих когтей по паркету, я оглянулась: в дверях кухни, облокотившись о косяк, стоял Демидов. Он молча рассматривал меня.

Кофе все-таки залил огонь, и я с невольной досадой сказала:

— Воспитанные люди звонят, предупреждая о визите.

По-моему, Сергей не обратил на мои слова никакого внимания.

— Я увидел свет в наших окнах…

— В моих.

Он непонимающе поднял на меня глаза, и я пояснила:

— В моих окнах. Спасибо, что забрал вещи, я еще вчера заметила, что все очень аккуратно разложено, и оценила это. Наверное, Лора помогала тебе?

Он мотнул головой:

— Разумеется, нет. Она отправила со мной родительскую домработницу.

— Все равно спасибо.

Сергей пожал плечами, огляделся.

— Да, в общем-то, не за что.

Возникла пауза. Я не стала заполнять ее ничего не значащими словами. В конце концов, это он пришел сюда, вот пусть и выкручивается.

Сергей неуверенно сказал:

— Мама мне все рассказала. Я знаю, что и тебе, и Михайлову очень обязан.

Я не удержалась:

— Так ты явился ни свет, ни заря, чтобы поблагодарить меня?

Неожиданно он шагнул вперед, поймал меня за руку и притянул к себе:

— Лиза, мне плохо, мне очень плохо без тебя!

— Сергей, отпусти меня сейчас же! — пытаясь освободиться, я поняла, что он, конечно, гораздо сильнее меня.

Не слыша меня, он торопливо говорил:

— Я хочу, чтобы у нас с тобой было все по-прежнему. Мне тебя очень не хватает. Я не понимаю, почему раньше меня раздражала твоя привычка называть меня по фамилии…Сейчас я совсем не против…

Я отвернулась, пытаясь избежать его поцелуев.

— Ну же, Лиза, нам ведь было так хорошо вместе…

Неожиданно я услышала лай, Сергей выпустил меня, отлетев к стене. Я шмыгнула за спину разъяренного Михайлова, и с ужасом выглянула из-за его спины.

Сергей потрогал пальцами разбитую губу и злобно посмотрел на Игоря:

— Какого черта?!

Тот рявкнул:

— Прежде, чем хватать девушку руками, не мешало бы поинтересоваться, нравится ли это ей!

Сергей смотрел исподлобья:

— Лиза — моя жена.

— Уже нет. Думаю, теперь это тебе должно быть окончательно ясно.

Сергей посмотрел на Анри, на шорты Михайлова, и, наконец, все понял.

Кривя рот, насмешливо сказал:

— Кажется, вас можно поздравить?

Михайлов сунул руки в карманы:

— А вот это тебя совершенно не касается. И хочу тебя предупредить, что мне надоел твой способ вести переговоры с Лизой. Если ты посмеешь даже просто прикоснуться к ней, или она мне пожалуется на твою назойливость, я набью тебе морду и основательно испорчу жизнь. Я ясно выразился? И сегодня же с тобой свяжется адвокат, он займется вашим разводом.

В прихожей хлопнула дверь, Игорь вернулся и прижал меня к себе:

— Напугалась?

Я кивнула, прижалась к нему:

— Понимаешь, мне показалось, что это ты вернулся…

Я уложила вещи в сумку, и мы спустились к машине.

Я попросила:

— Давай съездим в больницу?

Игорь покосился на меня, но вынул телефон и позвонил Косте.

— Платонов в реанимации, там же, где его жена. Нину уже перевели в общую палату, она чувствует себя хорошо. Относительно, конечно.

— А Платонов?

— В сознание не приходил, — с неохотой сказал Игорь.

Мы подъехали к больничным воротам одновременно с Павлом, и он, поздоровавшись, спросил:

— Не дали вам отдохнуть?

Я мотнула головой, а Игорь у входа придержал меня за руку:

— И помни, ты все время должна быть рядом со мной. В противном случае я тебя в 24 часа отправлю к родителям. Ясно?

Я кивнула и погладила его пальцы. Павел сощурился, но промолчал.

В лифте он сказал, поморщившись:

— Платонова молчит. Мы с ней вчера два часа бились, И я, и сын ее уговаривал. Она — ни в какую. Человек этот, говорит, вовсе посторонний, якобы нашла она его в каком-то баре или ресторане, и пострадать ни в коем случае не должен. Бред, конечно, просто начиталась детективов. Ее сын уверяет, что ни бары, ни рестораны она не посещает. Кстати, почему он стрелял в Платонова, она не знает, и, по-моему, на этот раз не врет.

Мы подошли к отделению, и в холле я увидела Димку. Он сидел на кожаном диванчике с совершенно отрешенным лицом.

— Здравствуй, Дима! — тихо сказала я. Он поднял на меня взгляд, грустно улыбнулся.

Я осталась с ним, а Игорь с Павлом направились в ординаторскую.

— Как мама?