Работа над ошибками (СИ)

— Уже лучше. Если хочешь, можешь поговорить с ней, думаю, она не откажется. Я тогда выполнил твою просьбу, и все ей передал. Она обрадовалась, так что спасибо тебе. Только, если хочешь что-то узнать у нее, это бесполезно: она даже мне ничего не рассказала.

Мы помолчали, сидя рядом.

Дима всмотрелся в мое лицо:

— Знаешь, мне почему-то кажется, что ты изменилась… ну, лицо у тебя другое, и глаза.

Я невольно глянула в ту сторону, куда ушел Игорь, и Дима откинулся на спинку и медленно протянул:

— Вон оно что… Выходит, зря отец все это затеял. Впрочем, у нас это, видно, семейное.

Я шла по длинному коридору к палате, куда перевели Нину Платонову, и думала о том, что Димка сам здорово изменился за этот год. Прошлым летом он был симпатичным, веселым и открытым парнем. Появившись у нас на объекте с направлением на практику, он как-то сразу подружился со мной и Женькой. Правда, я догадывалась, что нравлюсь ему и по-другому.

Тогда же произошел забавный случай. Технологом на установке работал наш с Женькой бывший однокурсник, Артем Колесников. Как-то он забежал к нам выпить кофе и поболтать, и, конечно, заметил Димкино ко мне внимание.

Я уже мыла чашки, когда с улицы вернулся совершенно злой Димка. Он сердито заявил мне:

— Напрасно ты улыбаешься этому Артему! Он, между прочим, посоветовал не терять на тебя время, и сказал, что ты даже для него старая, не то, что для меня!

Мы с Женькой хохотали так, что Димка окончательно разобиделся.

— И ничего смешного!

Женька, кое-как вытерев слезы, попросила его:

— Димочка, а ты влюбись в меня, я — девушка свободная, и на целых три месяца моложе Лизки!

Я вошла в палату. Комната была крошечная, практически вплотную стояли три кровати, и Нину я увидела сразу: она лежала, закрыв глаза, но не спала.

Я поздоровалась, и она сразу же повернула голову в мою сторону.

Обе соседки с любопытством посмотрели на меня. Учитывая сложные семейные обстоятельства Платоновых, меня это не удивило. Впрочем, они почти сразу поднялись и вышли, оставив нас наедине.

От ухоженности Нины не осталось и следа, зато она показалась мне еще красивей, чем в первую нашу встречу.

Я уселась в кресло для посетителей в ногах постели.

Она пытливо посмотрела мне в глаза и сказала:

— Лиза, я рада, что ты здесь. Надеюсь, что Демидов не слишком долго пробыл в заключении. Как только я пришла в себя, все рассказала следователю. Сергей не сердится на меня?

— Я не знаю. Мы с Сергеем давно не разговаривали. — Понимая, что Нина рано или поздно все равно все узнает, я объяснила ей: — Мы расстались. У него другая женщина, другая любовь. И я, я тоже, кажется, встретила свою судьбу.

Она улыбнулась:

— Случайно, не Михайлов ли?

Я кивнула, и она бледно улыбнулась:

— Я за вас искренне рада. Игорь — прекрасный человек. Надеюсь, вы на меня тоже не слишком сердитесь…

— Я вовсе не сержусь, потому что знаю, что никакого моего убийства вы не замышляли. Судя по усилиям, которые вы предпринимаете, чтобы скрыть истинного виновника, это очень близкий вам человек. Я знаю только двух людей, которые дороги вам: муж и сын. У Кирилла Сергеевича не было оснований убивать меня. Извините, что говорю это вам, но на тот момент он еще не потерял надежды, что я передумаю. Значит, Дима. Я права?

В ее глазах метнулся откровенный страх.

— Я очень прошу вас, пусть это останется между нами! Дима не должен пострадать ни в коем случае! Простите его, он ведь очень любил отца; я думаю, что для него большим ударом было узнать, что Кирилл собирается нас оставить. Знаете, сын у меня несовременный, он — максималист. Видимо, он решил, что, устранив вас, он устранит и проблему. Понимаете, он в сущности просто мальчишка! Когда Кирилл позвонил мне, и сказал, что Дима задумал убить вас, я сразу бросилась к вашей квартире, чтобы остановить его. Но было поздно… Видимо, в темноте он и спутал меня с вами.

— Скажите, а вы обсуждали это с сыном?

— Нет. Зачем? Я и так вижу, как он мучается…

— Значит, это Платонов звонил вам, чтобы сообщить о намерении Димы убить меня. А как он объяснил свою догадку?

— Он обнаружил пропажу пистолета. Когда-то, много лет назад, он приобрел его, просто для самозащиты. Время тогда было неспокойное. Так вот, он позвонил и сказал мне, что нигде не может найти Диму, и рассказал, что исчез пистолет и фотография с того злосчастного вечера, на которой изображены вы.

— И вы бросились к моему дому… Послушайте, я не верю, что Дима хотел меня убить. И фото — оно ему было совершенно не нужно, мы с ним довольно хорошо были знакомы. Кирилл рассказал ему о своих чувствах ко мне, и Дима был расстроен, но он не был зол, понимаете?

— Что вы хотите этим сказать? Зачем Кириллу понадобилось обманывать меня?

— Я не знаю. Но совет дать могу: поговорите откровенно с сыном.

Анна Петровна налила мне кофе и присела рядом.

— Эдик уехал, вас с Женькой нет, Михайлов на работе не появляется… От тоски у нас мухи осенние скоро заведутся.

Я засмеялась: