Работа над ошибками

Чтобы сэкономить на персонале, пока решили не нанимать лишних людей. Бухгалтерский учет первое время будет вести Евгения, у нее есть некоторый опыт в этом. Макс взял на себя обязанности администратора зала, хотя официально он еще и директор клуба. Как собственнику, Максу принадлежат пока только пятнадцать процентов прибыли — пропорционально тем деньгам, которые он вложил в строительство. Зато, нанявшись сюда директором, будет зарабатывать больше, чем в «Призраке». Потом с заработанных денег выкупит оставшиеся тридцать пять процентов своей доли и в сумме будет получать столько же, сколько Алексей, Наташин папа. Максу даже не обязательно будет потом работать директором. Для этого он сможет нанять кого-то другого, а сам сможет отдыхать и жить только на прибыль от клуба.

Но пока он — директор. И чтобы устроиться в «Эго», нужно пройти через его кабинет. Наташа предпочла бы через постель, но Макс отказался.

— Это не самый достоверный способ узнать, есть ли у будущих работников нужные качества, — смеялся он.

Его кабинет уже был полностью готов. Довольно просторная комната. Здесь пока только два шкафа со стеклянными дверцами у стен, диванчик в стороне, один большой письменный стол с заворотом на девяносто градусов и удобное офисное кресло. Макс уже проводит здесь немало времени: бизнес-планы, санэпидстанции, наем последних работников. Первое, что Наташа заставила его сюда принести, это их семейная фотография: Макс, Наташа и Катюшка идут в первый класс. Наташа сама выбрала рамку и установила эту фотку на столе. А вот сейчас на этом столе сидит сам директор, невероятно красивый и сексуальный! И требует — вы слышите, чего? — чтобы она наравне со всеми устраивалась к нему певицей! Объяснял с чисто начальничьим темпераментом:

— Ты не думай, что работа в «Эго» очень проста. Мы задумали определенный уровень класса, и ниже этой планки мы не опустимся. Наше заведение не из простеньких. А по ценам — выше среднего. По моим расчетам и публика будет с достатком. Певичка из кафе ко мне никогда не устроится! Если ты уверена, что твой уровень сопоставим с уровнем нашего клуба — пожалуйста, докажи мне это. Я тебя внимательно слушаю. Какой работы здесь ты хочешь?

— Я хочу выступать на открытии, — ответила Наташа послушно. Ей это собеседование напоминало очередную ролевую игру.

— Опыт у тебя есть, я знаю, восемнадцать лет тоже; не будем на этом останавливаться. Перед каким наибольшим количеством зрителей тебе приходилось выступать?

— Перед полной площадью у Администрации. Но если тебя интересуют зрители, более сосредоточенные на том, что происходит на сцене, то тысяча человек, школьный актовый зал.

— Хорошо. И что именно ты предлагаешь делать на открытии? Спеть пару песен? Киркорова или Валерии?

— У меня есть диск с минусовыми композициями моего собственного сочинения. Запись хорошего качества. Я всегда пою вживую. Двадцать две песни. Это примерно полтора часа чистого времени. Песни танцевальные, для ночного клуба подходят идеально, это проверено на тусовочной молодежи Москвы. Два медляка. Все остальное время — за ди-джеем. Могу также вести весь вечер. Приветствовать посетителей, проводить конкурсы… Диск у меня с собой. Пойдем в зал, послушаешь.

Макс улыбнулся этой деловитости: он проводит собеседование, но собеседование Наташа берет в свои руки.

— Ди-джея сейчас нет, а я не знаю, как включается аппаратура, — ответил он.

— Я умею обращаться с аппаратурой, — заверила Наташа.

В зале еще не до конца установили кондиционеры, и освещение еще не совсем доделали. Было пыльно, повсюду сновали рабочие в комбинезонах: электрики, маляры; в VIP-зоне укладывали пол. Мягкие угловые диваны были обернуты заводским полиэтиленом и лежали друг на друге валетами в дальнем углу зала, где уже отчетливо угадывался будущий фонтан. Наташа забралась на подиум к диджейскому пульту и вскоре уже разобралась со всеми устройствами. Все нашла, что ей было надо: и микрофон, и нужные приспособления, чтобы его подключить. Опробовала его словами «Раз, десять. Чччеловек. Шшшипение», подкрутила там что-то немножко на пульте. Едва включила диск своих композиций, как рабочие ожили и начали аплодировать.

Когда Наташа, взяв микрофон, вышла в зал и выбрала себе одну из маленьких возвышенных сцен, рабочие вообще обрадовались и одобрительно загудели.

— Господа! — Наташин голос сквозь микрофон вбирал в себя особый шарм и разлетался по всем уголкам зала.

Макс стоял, скрестив на груди руки, и улыбался. Ей даже петь уже не надо, достаточно просто стоять на сцене!

— Господа! Закройте ушки, пожалуйста! Сегодня я пою только для ЭТОГО мужчины!

Макс никогда не слышал этих песен, их слышала только Москва. Он читал тексты, но никогда не растворялся в этих песнях настолько, чтобы забыть обо всем остальном. Как сейчас. То, что она прекрасно поет, он знал всегда, но никогда не видел ее таким профессионалом. Эта девушка — сама праздник. Открытие клуба ее только затмит.