Работа над ошибками

— Конечно будешь! Куда тебе деваться? — сказала Ангелика и скользнула со ступени, на которой сидела. Она проплыла до средины бассейна и встала на дно ногами. Глубина была небольшая — вода едва скрывала её плечи. — Хочешь искупаться, Макс? — Спросила она, глядя на Макса снизу-вверх своими большими и круглыми, в опушении длинных чёрных ресниц глазами. В этом её взгляде была покорность.

Перед Максом стояла женщина, — не управляющий директор одной из ведущих мировых компаний, а просто женщина, — ростом довольно высокая — примерно метр семьдесят пять; её худоба была прилична скорее юной девушке, нежели женщине, которой исполнился уже пятьдесят один год. Кожа её была гладкой, груди аккуратны. Касались ли Ангелики руки пластического хирурга — о том Макс не знал. Но, если бы Ангелика вздумала скрывать свой возраст, Макс не дал бы ей больше тридцати.

— Одежду можешь оставить там… — Она указала пальцем в сторону от Макса.

Макс обернулся: позади, вдоль граничившей с кабинетом стены стояла деревянная скамья, на которой лежало небрежно брошенное серое платье.

— Прошу меня извинить, Ангелика, — сказал Макс, — но я не могу… Думаю, это плохая идея…

— В чём дело, Макс? Разве я… — (Ангелика коснулась кончиками больших и указательных пальцев твёрдых сосков) — …тебе не нравлюсь? — Она плавно развела руки в стороны и оказалась ещё ближе. — Или, может быть, ты меня… боишься? — Ангелика сделала шаг на ступень, другой, и вот уже потоки воды стекают с её плеч… меж торчавших с вызовом грудей… вдоль тонкой талии… Ещё шаг, и над водой показалась чёрная полоска аккуратно подстриженных волос внизу плоского как у девочки живота; на миг несколько запутавшихся в завитушках капель блеснули в солнечном луче. — Признайся, Макс, ты ведь хочешь, желаешь меня… Я заметила, как ты смотрел на меня тогда… два дня назад… — Ещё шаг, и вот она уже стоит перед Максом. Белое с лёгким загаром тело женщины всё покрыто гусиной кожей.

Ангелика была хороша. Очень хороша. Макс невольно залюбовался ею.

Окинув женщину взглядом, он посмотрел ей прямо в глаза и сказал:

— Желать вас, Ангелика — нормально. Было бы странным вас не желать… Во всяком случае, мне так кажется.

Макс стоял прямо, опустив руки, не отводил взгляда.

— Тогда я тебя не понимаю, Макс… — сказала Ангелика без раздражения, скорее с грустью.

— Я люблю другую, — произнёс Макс.

Он ещё не успел привыкнуть к роли управляющего (он даже ещё не бывал в своей новой квартире). И если сейчас эта оскорблённая его отказом женщина скажет ему, что он больше не начальник отдела, или даже, что от теперь вообще безработный и может убираться вон, он не станет сожалеть о том, что не запрыгнул тотчас в бассейн, как только она ему это предложила.

Ангелика улыбнулась:

— Ты говоришь о той девчонке из первого уровня, что прикидывается, будто она из пятого?..

Макс не удивился. В конце концов, Ангелика — директор, первое лицо в компании. У неё есть специальные работники, есть служба безопасности… Он кивнул утвердительно:

— Да. Я говорю о Рине. Я не могу, Ангелика… Прошу простить меня!..

— Прощаю, — ответила Ангелика, глядя на Макса с неожиданной для ситуации теплотой и вместе с тем с едва уловимым укором. — Ты действительно лучше своего предшественника, — добавила она после короткой паузы. — Айн был напрочь лишён твоего благородства.

Макс не нашёл, что на это ответить и потому молчал. Твёрдо зная, что поступает правильно, он чувствовал себя неловко — словно это он обидчик этой красивой стареющей женщины (только сейчас он заметил на её лице маленькие морщинки), а не она только что пыталась его соблазнить.

Быстрым движением Ангелика приблизилась к нему на шаг и, встав на цыпочки, чмокнула в лоб влажными губами, отпрянула, грустно улыбнулась:

— Иди уже к своей Рине, Макс…

Глава 35. Агар, год 50-й правления Его Святости Аиб-Ваала. Старец и Святые Отцы. Проект КДВ

Патриарх явился в зал Собора Святых первым. Он в молчании сидел на своём обычном месте и смотрел на исписанные священными письменами золотые врата, через которые в зал по одному входили остальные первоиерархи.

Две с половиной тысячи лет назад Император и Патриарх Азргон построил этот дворец, и приказал установить эти золотые врата. Специально в назидание всем тем, кто в будущем должен был взирать на врата со стоявшего против них престола, на вратах были начертаны «Святые Догматы» — цитаты из «Книги всего сущего». Полвека Аиб-Ваал смотрел на эти врата, заставлял себя снова и снова перечитывать вызывающие отвращение письмена, чтобы они врезались в память, чтобы всегда были перед глазами. Так он приучал себя испытывать ненависть — то чувство, которое должен испытывать к религии Агара каждый претендующий называться человеком.

Заседание Собора Святых в тот день было коротким: иерархам нужно было приготовиться к торжественному богослужению Дня Великого Очищения.