Работа над ошибками

(Верхние сорок этажей круглой как труба башни образовывали каскад постепенно уменьшавшихся в диаметре «шайб», — издали это придавало верхушке башни сходство с усечённым конусом, — последняя «шайба» при этом имела диаметр всего тридцать метров, что делало внешнюю округлость здания весьма заметной изнутри.)

…Справа, сквозь заполнявшие высокие в человеческий рост стрельчатые арки витражи в помещение падали окрашенные разноцветными стёклами лучи вечернего солнца. Пять узких арок гармонично вписывались в колоннаду из шести мраморных колонн, толщина которых, как и ширина окон-арок была около полуметра.

— Ангелика… — только и смог выговорить Макс.

Ангелика, полностью нагая, смотрела на него из исходившего слабым паром небольшого овального бассейна с прозрачной голубой водой.

Бассейн лежал против второго, третьего и четвертого окон. Его вытянутая форма гармонично вписывалась в пространство изогнутого помещения. Чаша бассейна была устроена таким образом, чтобы войти в воду можно было с двух наиболее удалённых друг от друга краёв, где для этого имелись широкие, удобные для сидения и лежания ступени на римский манер. Ангелика сидела на одной из этих ступеней, в дальнем от входа конце бассейна. Яркие цветные пятна слабо колыхались на поверхности воды вокруг неё, лежали на лице, шее и плечах, на едва касавшихся воды маленьких, с торчавшими беззастенчиво вперёд коричневыми сосками, грудях.

— Ну, что же ты встал, Макс! Входи!..

Макс прошёл вперёд, остановившись в метре от края бассейна. Он отвёл взгляд от Ангелики и осмотрелся.

Слева, меж колонн, он заметил ещё два прохода: один был ближе к стене, за которой располагался кабинет, сквозь проход была видна часть освещённого приглушённым жёлтым светом помещения; второй находился между двумя дальними колоннами и вёл, по всей видимости, в туалетную комнату.

— Что такое, Макс? — тонкие губы женщины тронула довольная улыбка. — Мой вид тебя… — (она выразительно опустила глаза вниз: сквозь прозрачную воду — она об этом точно знала — Максу были отчётливо видны её сведённые вместе острые колени и подтянутый плоский живот с аккуратной полоской завивающихся чёрных волос в самом низу; потом снова посмотрела на Макса подёрнутыми лёгкой поволокой глазами болотного цвета, вздрогнула пушистыми ресницами) — …смущает?

— Что вы… нет, конечно…

— Но ты совсем не смотришь на меня! Стоишь и рассматриваешь колонны… Тебе нравятся колонны, Макс?

— Неплохо… — ответил Макс. — Довольно необычно… — Он ещё раз обвёл глазами помещение (чтобы не смотреть на неё): — Мраморные… Будто попал в древний Рим… Фригидарий — так в римских термах назывались похожие помещения, — заметил он. — Только, там вода в бассейнах была прохладная, а здесь…

Макс перевёл взгляд на исходившую паром купальню, по-прежнему избегая рассматривать обнажённое тело женщины.

— …тёплая… почти горячая. — Ангелика повела вокруг тонкими руками, вызвав разошедшиеся по воде слабые волны. — Такие тёплые бассейны иногда устраивались в кальдариях — более жарких, чем это, помещениях.

— Похоже, вы тоже интересуетесь древней историей… — заметил Макс, посмотрев на её лицо. Только на лицо.

— Не меньше твоего, — женщина снова улыбнулась.

— Вам и это известно…

— Знать своих подчинённых — обязанность всякого хорошего управляющего… — Она слегка пожала худыми угловатыми плечами.

— Возьму это на заметку, — сказал Макс.

— И всё-таки, ты смущён, Макс, признайся! — (она тепло улыбнулась) — Ведь я тебя смущаю?

— Скорее, удивляете, — ответил Макс. — И… — он помедлил — …восхищаете… — он посмотрел в глаза женщины.

— Вот как! — (Ангелика заломила тонкую бровь — при этом её улыбка стала теплее) — Чем же я тебя удивляю и восхищаю?

— Ваш возраст… — Макс продолжал смотреть на неё, ожидая, что тёплую улыбку сменит возмущение его бестактным началом, но её лицо ничуть не изменилось, и тогда он продолжил: — Многие женщины в вашем возрасте стараются выглядеть лучше… моложе, красивее… И у некоторых получается — они выглядят моложе и привлекательнее сверстниц… Но вы… не стремясь, это вполне очевидно, обмануть окружающих относительно вашего возраста… выглядите великолепно.

Сказанное Максом произвело впечатление: с минуту Ангелика молча смотрела на него, — Макс больше не отводил взгляда, — после чего сказала:

— А ты искусный льстец, Макс! — Её улыбка не утратила ни капли прежней теплоты и расположения.

— Вовсе нет, — спокойно возразил Макс. — Я лишь сказал то, что думаю… Никогда не любил лести и льстецов.

— Что ж, если так, то, похоже, ты действительно лучше своего предшественника и я в тебе не ошиблась…

— Надеюсь, что это так, — сказал Макс. — Буду стараться соответствовать.