Р.А.Б.

– Идеализм любви – вот новый реализм делового мира! Нет ничего более ценного, чем любовь. В нашем случае это любовь родителей к своему ребенку. Ничто не доставляет родителям такой боли, как слезы ребенка, вызванные желанием новой игрушки. Как уже говорилось, главный объект воздействия нашей рекламы – ребенок. В отличие от родителей, он не может переключить программу, зачарованный красками и визуальным рядом рекламного ролика, и не будет самостоятельно искать опровержение информации о том, что «Динозаврик Джей» на самом деле станет его лучшим другом, – она метнула злобный взгляд на пекинеса, которая недостаточно синхронно переводила, – но одной рекламы недостаточно (hurry up, please, Helena). Главной движущей силой для побуждения ребенка к обладанию именно нашей игрушкой всегда будет внешняя среда. Именно на нее ориентирована программа «Наставник», в рамках которой представители концерна контактируют с воспитателями детских садов, заведующими игровых комнат и залов, старшими групп продленного дня. Основная цель программы – воспитание в детях чувства ущербности, вызванного отсутствием у ребенка «Главной Игрушки Дня». – Кристина перебросила ноги. – С помощью ненавязчивых шутливых фраз воспитателя, например: «Какой у Саши Динозаврик, это самая красивая игрушка!», или: «Ты заправлял свою постель дольше всех, ведь тебе не помогал Динозаврик, как Леше», или: «У тебя нет такого, как у них, Динозаврика, вот дети тебя и не взяли играть», можно вызвать у ребенка стойкое ощущение невостребованности, у… ущербности. – Пекинес запнулся и изменился в лице. Кристина еще раз испепелила ее взглядом.

– Какой кошмар! – довольно внятно сказал я.

– Это не кошмар, это мультинациональный маркетинг, – спокойно ответил Загорецкий.

– Я никогда не буду этим заниматься.

– Тебе это и не доверят, не волнуйся!

– Очевидно, что, услышав такое, ребенок приложит все усилия, чтобы родители приобрели ему игрушку, определяющую его положение в социуме, – затараторил пекинес, опустив глаза (неужели от стыда?!). – Таких детей сотни тысяч, воспитателей гораздо меньше – вот ваши настоящие клиенты! Подобная программа так же эффективна, как использование «чаек» для родителей. Очевидно, что мать, услышавшая в общественном транспорте громкий разговор своих сверстниц про «непромокающий зимний костюм для дочки, который стоит своих денег», поверит ему гораздо больше, чем телевизионной рекламе.

– Скажи жене, чтобы не ездила на метро, – улыбнулся Загорецкий.

– У нас нет детей, – тихо сказал я.

– Все равно.

– Кроме устных коммуникаций вы не ограничены в применении печатной продукции. Бесплатные учебники, по которым дети учатся математике, складывая мишек «Берд» или кукол «Лиза», делают их лояльными потребителями брендов «Крахт Тойз» гораздо быстрее, чем вся телереклама.

– Теперь надо сказать соседям, чтобы учебники проверяли, – буркнул я.

– Поздно, они по этой программе уже лет пять здесь работают.

– Коллеги! Я не случайно назвала этот тренинг «Нами движет мечта». Любая самая фантастическая идея может стать реальностью. Главное – использовать собственный креативный, нестандартный подход. Помните, что браслет из каучука, продаваемый теперь в сетях фаст-фуд с благотворительными целями, родился когда-то из проблемы уничтожения отходов при изготовлении каучуковых мячей.

– Ни фига себе! – синхронно выдохнули мы.

– Тридцать центов от продаж такого браслета идет на благотворительность, а семьдесят – прибыль розничного оператора и поставщика. Добавьте сюда экономию по утилизации. А отправной точкой стала всего-то мечта об оптимизации производства. Одним из ярких примеров нашей компании является пример Боба Роттена, директора по продажам в Восточной Европе. Как-то Боб смотрел религиозный канал, где шла речь о воспитании у детей любви к Библии. «А почему бы не сделать эту любовь понятной на ощупь?» – подумал Боб. Так в «Крахт Тойз» появилась серия веселых статуэток библейских персонажей – «Святые ребята». Скоро она появится и в России, с дополнительным нанесением сусального золота, учитывая специфику местного рынка!

– Господи, сделай так, чтобы мы все умерли раньше! – прошептал Загорецкий.

– Любовь и Мечта! Именно так! Любя – мы мечтаем! Мечтая – мы создаем будущее. Спасибо!

Раздались бурные аплодисменты. Присутствующие подскочили со своих мест и отчаянно лупили в ладоши. Материалы тренинга, бесспорно, являлись документом обвинения, но на лицах присутствующих это никак не отражалось. Никто не собирался бежать в прокуратуру или в комитет по защите потребителей. Для них это был еще один инструмент продаж.

Стоя в курилке с Загорецким, я продолжал негодовать:

– Нужно немедленно бежать отсюда!

– Куда?

– Куда угодно. Туда, где потребителей все-таки считают людьми, а из сотрудников не делают беспринципных мразей!

– А в больших корпорациях бывает такое? – сделал Загорецкий удивленное лицо.

– Значит, надо идти в маленькую компанию!