Пылающий символ. Том 1

– Плоть родится от плоти, дух родится от Духа Божия, рожденная от Духа Божия и воды, да войдет в Царствие Небесное! Да свершится рождение Духа! Да войдет Дух Святой в плоть рожденную!

Что-то нежное, давно забытое коснулось души Теодора, едва ощутимо вздрогнула на его руках Елена.

– Дочь Отца Небесного, нарекаю тебя именем Елена! Дочь Божья Елена, согласна ли ты войти в лоно христианской церкви?

Вместо нее ответил Теодор:

– Дочь Божья Елена согласна стать христианкой.

Иосиф надел ей на шею маленькую серебряную рыбку[40] на шнурке. На этом обряд крещения завершился.

Теодор осторожно уложил дочь на постель. Ему показалось, что жар как будто уменьшился.

Иосиф пообещал:

– Я буду молиться за Елену всю ночь.

– Молись, друг мой! И я буду просить твоего Бога о помощи!

Той же ночью, в бреду, Елена увидела золотое сияние, и легко, как на крыльях, полетела на этот свет, который становился все ярче. В конце длинного коридора мелькнул край белого одеяния, Елена влетела в комнату, освещенную ярким солнцем. К ней от окна устремилась женщина. Яркий свет не позволял разглядеть лица, но Елена вдруг осознала, что это ее комната, и она лежит в своей постели, а женщина склонилась над ней.

– Мама! – закричала Елена и попыталась сесть.

– Лежи, дитя, ты еще очень слаба, – мать положила руку на ее лоб. Рука была прохладной и приносила облегчение. – Выздоравливай. – Она улыбнулась и сделала шаг назад.

– Мама, не уходи! – взмолилась Елена.

– Мы встретимся, но гораздо позже. Тебе предстоит долгий и трудный путь. А сейчас набирайся сил.

Елена уснула, и это был крепкий сон без изнурительных видений.

Проснулась она солнечным утром. В приоткрытый ставень виднелся кусок синего неба. На низкой скамеечке у кровати, положив голову на скрещенные руки, спал седой человек. Елена шевельнулась, и человек вскинул голову.

– Отец! – вскрикнула Елена. – Ты поседел! – Она попыталась сесть.

Теодор бросился ей на помощь, и они стукнулись лбами. Елене стало смешно, но рассмеяться сил не хватило. Она улыбнулась, отец заулыбался в ответ и сразу помолодел.

– Ты вернулась…

– Сколько же времени я болела?

– Целую вечность.

– Я так проголодалась, что могу съесть цыпленка! Нет, целого барашка! – воскликнула Елена, и жизнь сразу же закипела вокруг нее.

В комнате распахнули ставни, она наполнилась воздухом и солнечным светом. Рабыня причесала и умыла Елену и вскоре подоспела запыхавшаяся Дорсия с подносом изысканных яств.

Елена села в постели, но смогла съесть только половинку яйца и выпить напиток. После этих простых, но утомительных действий, она провалилась в сон и уже не видела, как в дверях ее комнаты остановились Иосиф и Теодор.

– Ты сказал ей о крещении? – Иосиф отвел взгляд от спокойного лица девочки и посмотрел на ее отца.

– Не успел. Видишь – уснула, – ответил он.

– На мне лежит обязанность научить твою дочь быть христианкой. Когда она наберется сил, я подготовлю ее и введу в нашу христианскую общину.

– Могу ли я, старый безбожник, присутствовать на твоих уроках? – спросил Теодор.

– Ты мой друг. Но если станешь христианином, то будешь моим братом.

Спустя несколько дней Елена окрепла настолько, что смогла во время сиесты с помощью отца добраться до новой кузни. Теперь вместо черепичной крыши в кузнице был сводчатый потолок. Давид обзавелся каменным столом, и даже полки с инструментом сделали каменными. Изнутри ворота обили железными листами. Отныне гореть здесь могли только угли в кузнечном горне.

Печь имела пристройку в виде колодца. Елена заглянула туда и почувствовала мощный ток воздуха.

Отец тихо проговорил:

– А теперь смотри…

Он сел на край колодца, перекинул ноги и стал спускаться вниз, используя вместо лестницы выступающие камни. Очутившись на дне, Теодор запрокинул голову и посмотрел на дочь:

– Здесь, у основания стены, встроен большой плоский камень. Если нажать на него, откроется комната, в которой есть вентиляция. В ней можно спрятаться.

Он надавил на камень, кусок стены повернулся, и Теодор исчез в темном проходе. В ту же минуту стена снова встала на место. Елене стало не по себе, но спустя мгновенье отец появился из тайника, целый и невредимый.

– Чтобы выйти из комнаты, надо надавить на плоский камень справа. Запомни это, Елена!

Когда Елена и Теодор вышли из кузницы, им встретился Давид. Склонив голову, юноша уважительно посторонился, но его взгляд из-под сведенных бровей обдал Елену любовным жаром.

– Сальве! Уже выходишь из дома?

Слабо улыбнувшись, она ответила:

– Впервые после болезни…

Втроем они побрели к таверне, приноравливаясь к медленной походке Елены. Теодор шел чуть впереди, давая детям поговорить. До него донеслись слова Давида, сказанные с неожиданной силой и страстью:

– Я люблю тебя, Елена! Ты для меня дороже жизни! Все время, пока ты болела, я молился нашему Богу Иисусу о твоем исцелении и просил забрать мою жизнь вместо твоей. Хочу быть рядом с тобой всегда!

– И я не представляю жизни без тебя, – тихо проговорила Елена.

«Э-э-э… Да у детей-то уже все слажено», – удивился Теодор и вдруг увидел, что от ворот к ним спешит старик – иудей в богатом одеянии.