Пылающий символ. Том 1

Храм Аполлона стоял на невысоком холме. Дорсия взобралась по ступеням в портик и остановилась, чтобы перевести дыхание. Ветер с моря трепал концы ее паллы. Она обернулась и увидела белокрылые паруса вдалеке, суету возле пирса и казармы, у которых маршировали солдаты. Красные черепичные крыши начинались у порта и наползали на холм. Дрепан был огромным городом, в нем проживало шесть или даже семь тысяч человек.

Передохнув, Дорсия ощутила прилив сил и вошла в храм. В зале было полутемно, фигуру златокудрого бога искусно подсвечивал огонь разноцветных лампад. Прежде чем сделать шаг, Дорсия почтительно склонилась перед богом-целителем.

К ней приблизился жрец и тихо спросил:

– Что угодно почтенной матроне?

– Заказать моление об исцелении больной и принести богу жертву.

Жрец подвел Дорсию к подножию статуи, где были многочисленные дары. Там же лежали дощечки с благодарственными надписями.

Для приношения Дорсия подыскала место поближе к постаменту. Положила туда лавровый венок, опустила в протянутую чашу монетку и сообщила жрецу имя больной.

Amos Cassioli – Das Venusopfer. Öl auf Leinwand, between 1875 and 1878

Тот приблизился к алтарю и положил на мерцавшие угли палочку благовоний. Пока курился благоуханный дымок, жрец прочитал молитву об исцелении сироты Елены.

В мансио Дорсия вернулась с миром в душе и с верой в выздоровление госпожи. Однако, несмотря на то что жертва была принесена, Елене стало намного хуже. Свирепый кашель раздирал ее грудь, девочку бросало то в жар, то в холод.

Ночью Елене приснился сон, который повторялся уже не раз: на пороге комнаты стояла мама с братиком на руках и манила ее к себе. Елена бросалась к матери, но та внезапно исчезала. Вдалеке мелькал край ее столы, и девочка бежала через длинную анфиладу за призрачным силуэтом. Утром Елена просыпалась совершенно измученная.

В один из таких невыносимо тяжелых дней в мансио появился вигил Модест Юстус. Он покрутился у кузни, поговорил с Иосифом и, покачав головой, исчез. Через час появился вновь в сопровождении военного медика.

Теодор, который в последние дни не отходил от Елены, с надеждой ждал, что скажет врач. Собрав инструменты, тот вышел из комнаты Елены, спустился в атриум и обратился к отцу больной:

– Модест сказал, что девочка тушила пожар.

– Да, это так, – подтвердил Теодор.

– Я встречал похожие симптомы у солдат, которые сражались в огне. Болезнь возникает от вдыхания дыма и поражает горло и легкие. Исцеление будет долгим. Во время приступов кашля больную надо переворачивать на живот и подкладывать под грудь жесткий валик. Жар следует облегчать, протирая больную уксусной водой каждый час, а также давать ей обильное питье.

– Господин врач, вот уже неделю она ничего не ест!

– Это нестрашно, у молодых большой запас сил. Попробуйте давать ей питательные отвары, но твердой пищей не кормите.

Мужчины пожали друг другу руки, выражая доверие и поддержку. От платы военный врач решительно отказался.

Несложные советы медика облегчили страдания больной, но жар и кашель не отступали. Следующей ночью Елене приснился все тот же сон. На этот раз она догнала мать и почти схватила подол ее столы. Проснувшись, Елена отчетливо поняла, что она смертна. Но от этого знания не сделалось страшно, все вокруг для нее вдруг стало неважным.

Утром, взглянув на Елену, отец распознал в ее глазах смертельную отстраненность и попытался подбодрить, однако понял, что ей это уже не нужно.

Ближе к вечеру проведать больную пришел Иосиф, но Теодор не впустил его в комнату дочери.

Взглянул на друга, тот все понял без слов.

– Теодор, ты знаешь, я христианин, – сказал кузнец. – И я наделен правом проводить обряд крещения. Позволь мне окрестить твою дочь и поручить заботу о ней истинному богу Иисусу Христу. Я не призываю тебя верить в него, но позволь мне спасти твою дочь и душу ее!

– Спаси! – со слезами в голосе воскликнул Теодор.

Вернувшись к постели дочери, он прошептал:

– Я попросил Иосифа окрестить тебя. Он уверен, что его бог вылечит тебя.

Она подумала, что так отцу будет легче, и чуть заметно улыбнулась:

– Хорошо, отец. Я согласна.

Но когда в ее комнате появился Иосиф в белом одеянии, Елена уже провалилась в забытье. В своих видениях она бежала по комнатам в темноту, ей казалось, что она вот-вот схватит белый подол материнской столы.

Lawrence Alma-Tadema The Convalescent, 1869 (detail)

Иосиф надел на себя цепь с крестом, вышитую шапку и зажег свечи. В большую серебряную чашу налил воды.

– Омовение должно проводиться в реке, но я сделаю так, что таинство свершится здесь и сейчас. Елена должна родиться от воды и Духа Святого и стать дочерью Отца Небесного. Теперь разбуди ее.

Однако попытки Теодора привести девочку в чувство оказались безуспешными.

Иосиф нахмурился:

– Тогда ты сам как отец земной будешь отвечать за свое дитя. Раздень Елену и возьми на руки. Я очищу ее водой и облачу в белые одежды.

После омовения Иосиф возложил руки на голову Елены, повторяя слова молитвы: