Пылающие короны

Рен чуть не рассмеялась от удивления.

– Тебя могут повесить за это.

– Это станет проблемой завтра.

Тор вынес Аларика из воды. Рен последовала за ним, отжимая воду с ночной сорочки.

– Подожди, – крикнула она ему вслед, – ты вернешься?

– Зачем? – оглянулся Тор.

Она обхватила себя руками.

– Я просто подумала… эм, что мы поговорим.

Должно быть, он заметил ее смущение или, возможно, сжалился над ней, стоящей посреди пещеры, как полуутонувшая крыса, потому что со вздохом смягчился.

– Подожди здесь.

Рен сидела на краю водопада, забыв о мече и ожидая возвращения солдата. Верный своему слову, Тор вернулся через несколько мгновений. Только тогда Рен заметила, что его белая ночная рубашка прилипла к коже, обрисовывая твердые очертания груди и выступающие мышцы живота. Его волосы тоже были влажными. Он убрал их с лица.

– Чего ты хочешь, Рен?

Рен сглотнула, подыскивая слова, которые могли бы растопить лед между ними.

– Почему ты так поступил с Алариком?

– Он угрожал тебе, – сказал Тор, небрежно закатывая рукава до локтей. – Я видел, как за ужином он спрятал в карман нож, и испугался, что он может натворить бед в таком взвинченном состоянии.

– Верно. – Рен посмотрела на свои руки. – Я не хочу, чтобы ты думал, что между нами что-то было… или что он пытался поцеловать меня.

– Я ударил бы его и за это. – Рен подняла на него взгляд, пораженная штормом в его глазах. Он сбросил свой каменный фасад, и теперь она увидела под ним боль от предательства и злость. – Мне стоило ударить его еще в бассейне, когда он прикасался к тебе так, словно ты принадлежала ему.

Дыхание Рен участилось.

– Мы не целовались в бассейне.

– Значит, только в метель.

Водопад ревел во внезапной тишине. Рен посмотрела на Тора. Он уставился в ответ, позволяя ей увидеть обвинение в его взгляде. Звезды! Он знал. Он знал все это время.

Рен открыла рот и тут же закрыла. Она не могла найти ни слов, ни воздуха.

– Аника рассказала, когда я вернулся из Каррига несколько месяцев назад, – продолжил он. – Мне следовало развернуться и сразу же отправиться домой. – Он невесело рассмеялся. – Но я остался и как дурак надеялся, что снова увижу тебя. Надеялся, что судьба опять сведет нас вместе. – Он покачал головой, его улыбка стала печальной. – Но, кажется, судьба не заинтересована во мне. Только в тебе и в нем.

– Это не судьба, Тор, это проклятие.

– Да, Рен!

Он собрался уходить.

– Постой! Ты не можешь просто развернуться и уйти.

Он замер, его глаза сверкнули.

– Ты не можешь командовать мной.

– В этих горах могу, – парировала она, – в этой стране. Я не закончила говорить.

Он подошел к ней, его голос звучал как рычание.

– Так говори, Рен!

В горле Рен внезапно пересохло. Тор оказался большим зверем, чем она думала, и все же его разозленный вид и просвечивающая рубашка пробудили в ней отчаянную потребность быть ближе к нему, сходить с ума от его горного аромата и встречаться с ним взглядом.

Она уставилась на него, такого высокого, широкоплечего и непоколебимого в своем гневе, и попыталась рассказать о своих чувствах, какими бы беспорядочными они ни были.

– Это правда, я поцеловала Аларика во время метели. Мы целовали друг друга, – призналась она, – но это не какое-то сказочное чувство. И не украденный момент, предначертанный звездами. Это буря боли, горя, страха и замешательства.

Тор выдержал признание в каменном молчании, хотя на его щеке дрогнули мускулы.

– Моя бабушка умерла. Онак, улыбаясь, убила ее на моих глазах. Затем мир вокруг меня начал рушиться. – Глаза Рен наполнились слезами при воспоминании, горе застряло у нее в горле. – Боль от потери была такой внезапной, такой острой, клянусь, она разрывала мое сердце на части. Я не хотела продолжения, Тор. Я не хотела переживать этот момент.

Теперь Рен плакала, но ее это не волновало. Слова вертелись у нее на языке, и ей пришлось высвободить их. Он должен был их услышать.

Тор нахмурился и попытался отвернуться, чтобы не видеть ее боли, но она схватила его за подбородок, удерживая его взгляд на себе.

– Ты отсутствовал в тот день. Я была одна и не в своем уме. Я плыла по течению в этом огромном море сводящего с ума горя, и Аларик стал моим спасательным кругом, единственным человеком, до которого я могла дотянуться. Когда я протянула руку, он взял ее. Он спас меня в тот день. Он дал мне силы идти дальше.

Тор закрыл глаза.

– И ты поцеловала его.

– Да, – голос Рен надломился, – ненавидь меня, если хочешь. Кричи на меня. Прокляни меня, звезды! Но, пожалуйста, не оставляй меня вот так. Не уходи! – Она схватила его за воротник рубашки и трясла до тех пор, пока он не открыл глаза. – Я предпочла бы твой гнев твоему молчанию.

Он убрал ее руки, освобождаясь от хватки.

– Я не злюсь на тебя, Рен, – сказал он, отступая на шаг, затем еще на один, пока не оказался перед водопадом, отвлекающе мокрый и крайне раздраженный. Его пристальный взгляд встретился с ее, вспышка молнии прорезала штормовые облака. – Я влюблен в тебя.

Рен моргнула.

– И это пытка. – Холодный ветер пронесся между ними, растрепав волосы Тора. – Это пытка.