Пылающие души

– Коленька, прости меня, – кинулась она к нему сзади на шею, но снова была откинута в тамбур. Вторая женщина помогла ей подняться, и они обе зашли домой.

– На стол накрывай! – прокричал ей вслед муж. – Мы скоро будем.

Сразу стало понятно, что ничего хорошего его слова не сулят. Коля стоял, ковыряясь языком в зубах, и посматривал на меня с маниакальной улыбкой, перекосившей его лицо до неузнаваемости. Глаза соседа покраснели, и сейчас я понял, что значит «налились кровью». Дышал Коля, как разъяренный бык, готовый нанести роковой удар тореадору, и вся его фигура только дополняла этот образ. Честно сказать, я не знал, как дышит бык в подобной ситуации, но ассоциация возникла только эта. Радостная мысль проскочила в голове: бык после этого погибает, а маленький тощий тореадор лакомится после победы его мясом. Есть Колю я не собирался, но о победе начинал грезить, как о чем-то далеком и несбыточном.

Что они могут мне сделать? Убьют? Ну это вряд ли. Вспомнились Колины друзья и нож, которым Мишаня выковыривал грязь из-под ногтей. Тот бы убил, сомнений не было. А Валик внушал надежду на более позитивный исход, несмотря на всю его воинственность.

– Может, это ты окно разбил? – заговорил он, переминаясь с ноги на ногу. – А теперь на меня свалить вину собрался. Не хорошо это. Ой, не хорошо.

– Слышь, ты моего брата не обижай, – проговорил Коля, сверля меня взглядом.

– А я никого не обижаю. Мне хочется узнать правду. И право на это у меня есть.

Послышался смех. Братья смеялись, а я судорожно старался найти выход из положения.

– Так вот тебе правда: ты его разбил. Мы так всем и скажем. Да, Колюня?

– Ага! – пробасил сквозь смех сосед. – Сам разбил, а на Валика гонишь.

– Я ничего не разбивал. Мы с дочкой только что поднялись…

– Так и я только что из квартиры вышел. Ты же сам видел. – Валик улыбнулся и развел руками.

– А с рукой что? – не унимался я.

– Ты про это? – Он осматривал руку так, будто был с ней не знаком. – Это мы салат из капусты делали. А я такой неуклюжий…

Он снова засмеялся, поддерживаемый хохотом своего брата. Коля запрокинул голову и ржал так, что я подумал о своей жене, явно слышащей это. Что она подумает, учитывая, что нас с Лерой нет дома.

– Слышь, это он порезался сегодня о капусту… То есть ножом порезался. А стекло ты разбил. Понял?

– Нет, не я. И сейчас я вызову милицию. Пусть они разбираются, обо что порезался твой брат.

Коля толкнул Валика в спину, и тот пошел на меня, поглаживая бинт на руке. Ударил он в живот, быстро и почти без замаха. Я не успел осознать, что произошло, но второй удар сделать не дал. Руку удалось поймать легко, почти как героям фильмов о боевых искусствах, а бить пришлось кулаком наотмашь. Не ожидая такого эффекта, мы с Колей смотрели, как его брат заваливается на бок, постанывая от боли. Уже дома, анализируя эту ситуацию, я предположил, что Валик побоялся поднять раненую руку, и это сыграло против него. Но еще оставался его быкоподобный брат. Коля проводил взглядом тело Валика и, хрустнув костяшками пальцев на правом кулаке, шагнул ко мне, переступая через лежачего.

– Убью, сволочь! – прорычал он и развел руки в стороны. Вот это было уже плохо. Со стороны можно было подумать, что меня встретил старый знакомый и сейчас идет ко мне с распростертыми объятиями выразить свою радость. Но его глаза говорили об обратном. Сейчас я уже верил в то, что меня здесь убьют, но принял решение с этим не соглашаться.

Коля огромной лапищей схватил меня за шиворот и потянул на себя. Моя футболка затрещала, и в какой-то момент показалось, что из меня сейчас вырвут душу. Изловчившись, я сделал первое, что пришло в голову: ударил его в пах. Бил я не очень сильно, так что рассчитывать на весомый результат не приходилось. Коля застонал, опустив свободную руку к промежности, но меня так и не выпустил, согнув под своим огромным весом. Снизу что-то закричали, но это был не дочкин голос. Дернувшись вверх, я потянул на себя Колю, и он, не желая меня отпускать, ударил меня раскрытой ладонью по лицу.

Я не знаю, что было бы, бей он кулаком, но даже от этого удара я услышал звук основного колокола в большом храме. В глазах на мгновение потемнело, и я привалился к стене, чтобы замедлить свое падение. Противник толкнул меня в плечо, так что устоять мне не удалось, а падать очень не хотелось. Я завалился на бок и затих, разумно предположив, что он оставит меня в покое.

– Вот сволочь… – сказал Коля, подходя к своему брату, пролежавшему все это время на полу. Он наблюдал за нами, но помогать не решался. Не знаю, кому предназначались Колины слова, мне или резко струсившему брату, но я решил последовать примеру последнего и не двигался. Подняв Валика под живот, человек-гора поплелся с ним домой.

Коля еще что-то говорил, но я уже не мог разобрать его слов, отстранившись от всего мира и раздумывая о случившемся. Самая важная мысль была о том, что где-то должна быть Лера, а я лежу и делаю вид, что потерял сознание. Сквозь полуприкрытые веки замаячила пара силуэтов, и один из них заговорил голосом дочери: