Пылающая звезда

А еще я готова была лишиться подруги, лишь бы она могла жить лучшей жизнью и обрести семью.

Но теперь… Мои нынешние чувства, мое нынешнее отречение были тяжелее, чем все они. Оказывается, человек учится на собственном опыте. Я не обратила внимания на свое сердце, на свои чувства, ради любимого человека, которому я чувствовала себя обязанной, и теперь я поняла, что на самом деле выбрала совсем не тот путь.

Теперь мое сердце было спрятано среди лепестков розы, запертой в стеклянном фонаре. Там оно будет продолжать биться тайно. Подобно Чудовищу из сказки[8], я буду прятать его от всех, защищать и охранять, бороться с ним до тех пор, пока не упадет последний лепесток.

Глава 8

В шесть часов утра, взволнованная мыслью о том, что мне придется уехать из дома, я бегала по своей комнате. Сегодня был день похода, и, несмотря на то что я все собрала накануне вечером, все равно надо проверить сумки, не забыто ли чего.

Я как раз проверяла свой мобильный телефон в маленькой сумочке, которую я взяла с собой. На всякий случай я положила в сумку купленную расческу. Мы собирались куда-то ехать, и я не хотела ни от кого зависеть. Даже если мы будем жить в одной палатке с Гекче.

Карманные деньги, которые дядя Деврим дал вчера вечером и мне, и Сенем, лежали в моей сумке. Если мы остановимся на заправке, там может быть магазинчик, и можно что-то купить. Я могла бы купить нездоровую пищу.

Вдобавок ко всему тетя Зехра приготовила нам перекусить с собой. Она завернула для нас сарму, женщина, которую я очень люблю! За ее доброту не отплатить.

Я надела черный кардиган, а на голову – темно-красный берет, из детского дома. Одевшись, я еще раз проверила сумку в руках.

Седат передал дела своему двоюродному брату Якупу. Тот держался молодцом. Якуп уже укладывал наши походные сумки в машину.

Я была очень рада за брата Седата. Теперь он мог спокойно готовиться к экзаменам в университет.

Я спустилась по лестнице тяжелыми шагами, чтобы не упасть, и встала на пороге. Когда я встретила Сенем, она хмуро посмотрела сначала на меня, а потом на мою голову.

– Что за вид, Ниса? Ты знаешь вообще, какая на улице погода? Сними берет.

Когда он потянулась к моей голове и попыталась снять с меня берет, я преградила ей путь, сделав шаг навстречу. Лето или зима, этот берет был уместен в любое время года.

Мне нравилось его носить. И Сенем, которая знала об этом, не должна была мне мешать. Это было бы ей на пользу.

– Не трогай, блондинка. Кроме того, откуда ты знаешь, что я не замерзну ночью?

Она закатила глаза и пыталась понять, серьезно ли я говорю.

– Сейчас апрель!

Чего она ожидала от меня? Неужели я не надену берет, потому что сейчас апрель? Разве есть такое правило? Кроме того, была ли гарантия, что там, куда мы едем, не будет дождя или прохладной погоды? На всякий случай не мешало бы принять меры предосторожности.

– Я человек, которому холодно в любое время года.

Сенем закатила глаза, когда я в очередной раз попыталась отшутиться. Я почувствовала облегчение, когда она подняла обе руки вверх, как бы давая понять, что сдается.

Меня не очень волновало ее поведение, она знала, что я помешана на беретах, и не должна была ничего говорить. Я тоже не одобряла, что она всегда носит легкую и тонкую одежду, как будто сейчас лето. Но разве я что-то говорила? Конечно, нет. Если погода станет прохладнее, и она будет мерзнуть по ночам, я ей выскажу все, что думаю, когда она придет ко мне и попросит одеяло. Потом я бы посмотрела на нее. Она не брала с собой ничего, что можно было бы назвать толстым или теплым, так что я приняла меры предосторожности с учетом этого. Так как мы не хотели больше заставлять Якупа ждать нас, то закончили разговор, вышли из дома и направились к машине.

Дядя Деврим уехал в больницу очень рано утром, но накануне вечером он предупредил нас, чтобы мы всегда держали телефоны включенными. И хотя я не думала, что там, куда мы едем, будет хоть какой-то сигнал, мы постараемся сделать все возможное.

Когда мы уже собирались уходить из сада, мой взгляд упал на дядю Орхана, который подрезал саженцы гвоздик. Я радовалась, зная, что распускающиеся гвоздики когда-нибудь расцветут.

– Дядя Орхан, позаботься о моих детках, – помахала я ему рукой. Он был очень увлечен и цветами, и садом.

– Не волнуйся, дочка, когда они расцветут, здесь будет так хорошо пахнуть, что тебе очень понравится!

Я в этом не сомневалась.

Когда мы вышли из сада и направились к машине, у Сенем по-прежнему было угрюмое выражение лица. Причем я прекрасно понимала, что причина этого не только в берете на моей голове. Она в очередной раз, не задумываясь, озвучила вопрос, против которого возражала со вчерашнего вечера.

– Почему ты не хочешь ездить в школу со мной и Демиром?