Пылающая звезда

– Пока я так злилась на Сенем, я не видела того, что происходило прямо у меня на глазах. И утешаю себя тем, что между вами ничего не было, какая же я глупая. Хотя у меня было предчувствие, что между вами что-то произойдет в тот вечер, когда вы приехали на эти гонки, но, когда ты потом на меня набросилась, я уже засомневалась, что у него есть какие-либо шансы. И больше никогда об этом не думала.

Я догадывалась, что Гекче с самого начала что-то почувствовала, но не могла набраться смелости и открыться ей. А так как я не могла открыться, мое поведение сбило ее с толку.

– А ведь действительно, молодец Демир. Знаешь, не всякому храбрецу под силу сражаться одному против двоих, а Демир совсем не крупный. Он просто тощий мальчишка. Он действительно спас тебя от большого злодеяния.

Когда я одобрительно кивнула головой, не издав ни звука, в глазах Гекче я впервые не увидела враждебности по отношению к Демиру, напротив, на этот раз в ее глазах светилось восхищение.

– Как тебе это удалось? Подавить все это в себе. – Я опустила плечи, словно хотела сбросить с себя груз, когда она, воспользовавшись моим молчанием, продолжила говорить.

– Я не могу. Иногда мои эмоции вырываются наружу, как будто спонтанно, и все путается. Я теряю рассудок. Часть меня так боится, но другая часть так сильно этого хочет.

– Ты действительно любишь этого мальчика…

Когда я опустила голову и начала перебирать пальцы, Гекче не смогла закончить фразу. Когда я подняла голову и снова посмотрела ей в глаза, то увидела, что в ее улыбке нет обвинительного выражения.

– Сколько себя помню, я всегда хотела поступать правильно, но сейчас я не знаю, что правильно, а что нет. Я не могу разобраться во всей этой путанице эмоций, которые я испытываю. Я так беспомощна.

Когда мой голос почти пропал, улыбка на лице Гекче превратилась в насмешливое выражение, и она довольно громко рассмеялась, глядя мне в глаза.

– Очевидно! Слушай, ты практически сказала ему: «Я поцеловала тебя в знак благодарности». Как тебе пришла в голову такая нелепая идея? Интересно.

То, что она шутила над моей невеселой ситуацией, немного развеселило меня.

– Я не знала, что делать в тот момент, хотя я и сейчас не знаю, что мне делать.

– Я могу предположить, что, когда речь идет о лучшем друге или сестре, можно быть беспомощным, а можно вести себя эгоистично, как я, и рисковать потерять их.

Когда Гекче в качестве примера привела свой опыт с Бахар, она напомнила мне разговор между мной и Огузом в субботу. Ее голос звучал так, как будто она скучала по Бахар. Слова Огуза до сих пор звучат в моих ушах. Он сказал, что однажды Демир станет причиной разрыва между мной и Сенем. И этот день был очень близок ко мне? Станем ли мы такими же, как Гекче и Бахар? Закончится ли наша дружба, и останутся только воспоминания? Будем ли мы даже не смотреть друг другу в лицо, живя в одном доме и отворачивая головы друг от друга? Даже мысль об этом была гораздо хуже самого жуткого кошмара.

– Сенем так быстро увлеклась, – сказала Гекче, переведя взгляд в сторону Сенем. Благодаря ей я еще раз посмотрела на то, как Сенем возбужденно рассказывала о чем-то группке девушек вокруг нее. Если вчера с ней была только Дамла, то теперь вокруг блондинки собралось еще больше народу. С ней болтали даже несколько девушек из элиты школы.

– А если бы ты видела, как она вчера выходила из дома… она была просто на седьмом небе от счастья.

В любое другое время я бы очень рассердилась на нее за такое поведение, но сейчас мне казалось, что то, что чувствует блондинка, естественно.

– Ну, зато у Айбюке есть теперь причины расстраиваться. Я не знаю, как она это переживет.

Когда острый взгляд Гекче зацепился за беседку, где на этот раз находилась Айбюке, я не знала, как реагировать. После того, что она услышала вчера, Айбюке была полностью разочарована. Вообще, я впервые видела эту девушку такой расстроенной. Сначала она не поверила в правдивость слухов и посмеялась над Сенем, но, когда увидела, что Демир с интересом приближается к ней, на ее лице отразился гнев.

Я не могла понять, что за человек Айбюке. В один момент она была человеком, который смотрел на окружающий ее мир через призму самолюбования и считала себя лучше всех остальных, а в другой – человеком, который расстраивался даже по тому поводу, который, как я думала, ее не волновал.