Пыль Снов

Наверху застыл один - единственный часовой. Бре’нигану было не меньше тысячи лет; тощий и высокий - вдвое выше могучих Ве’Гат - он был покрыт тусклой чешуей, делавшей его каким-то призрачным, словно вырезанным из отбеленной солнцем слюды. В разрезах глаз не видно ни зрачков, ни радужек - одна мутная желтизна с пятнами катаракт. Келиз подозревала, что Бре’ниган слеп - но точно сказать нельзя, ведь двигается Бре’ниган с полной уверенностью, изящно и элегантно, будто сделан из жидкости. Длинный слегка изогнутый меч висел в медном кольце, наполовину утопленном в коже поясницы ящера. Меч был длиной с Келиз; лезвие из какого-то сорта керамики имело светло-пурпурный оттенок, хотя безупречно острые лезвия блестели серебром.

Она приветствовала Бре’нигана кивком, не вызвавшим никакой заметной реакции, и прошла мимо стража.

Келиз надеялась… нет, она молилась… и поэтому, увидев двоих К’чайн Че’малле, что стояли перед Матроной, поняв, что больше здесь нет никого, впала в уныние. Тоска хлынула потоком, угрожая поглотить ее. Она с трудом набрала воздух в стесненную грудь.

За недавно прибывшими громоздилась на помосте Ганф’ен Ацил, Матрона, излучавшая волны мучительной боли. Это осталось как прежде, это не изменится - но Келиз ощутила исходящую от громадной королевы горькую струю… еще чего-то.

Выбитая из равновесия, опечаленная Келиз только сейчас заметила, в каком состоянии прибыли двое К’чайн Че’малле: жестокие, плохо залеченные раны, хаотический рисунок шрамов на боках, шеях, бедрах. Твари выглядели истощенными, доведенными до грани отчаяния, готовыми на насилие. Сердце сжалось в судороге сочувствия.

Но эмоция быстро ушла. Осталась только истина: Охотник К’эл Сег’Черок и Единая Дочь Ганф Мач не справились с заданием.

Матрона заговорила в разуме Келиз, хотя это была вовсе не речь - скорее неотвратимое вложение знаний и смыслов: - Дестриант Келиз, ошибка выбора. Мы остаемся сломанными. Я остаюсь сломанной. Ты не можешь починить, не одна…

Ни знание, ни смысл не стали благом для Келиз, ибо она могла ощутить за словами Ганф’ен Ацил безумие. Матрона, нет сомнений, сошла с ума. Безумны и задания, которые она навязывает своим детям и самой Келиз. Переубедить ее невозможно. Похоже, что Матрона знает об убеждении Келиз - знает, что ее считают сумасшедшей - но ей все равно. Древнюю королеву переполняют лишь боль и мука неотложной нужды.

- Дестриант Келиз, они попытаются снова. Сломанное следует починить.

Келиз не верилось, что Сег’Черок и Единая Дочь переживут еще одно странствие. Очередная истина, не способная поколебать намерения Ацил.

- Дестриант Келиз, ты будешь участвовать в Искании. К’чайн Че’малле слепы, им не узнать.

Итак, наконец дело дошло до неизбежного. Все ее надежды, все молитвы… - Я не могу, - прошептала она.

- Сможешь. Хранители избраны. К’эл Сег’Черок, Руток, Кор’Туран. Ши’гел Гу’Ралл. Единая Дочь Ганф Мач.

- Не смогу, - повторила Келиз. - Я лишена… талантов. Смертный Меч и Надежный Щит… мне их не найти. Простите…

Огромная рептилия переместила тяжелое тело - раздался звук, подобных скрипу булыжников о гравий. Устремила на Келиз сверкающие глаза, излучая волны подчинения.

- Я избрала тебя, Дестриант Келиз. Это мои дети слепы. Неудача лежит на них и на мне. Мы проигрываем каждую войну. Я последняя Матрона. Враг ищет меня. Враг уничтожит меня. Твой род процветает в этом мире - даже мои дети не совсем слепы. Среди вас я отыщу новых поборников. Мой Дестриант должен их найти. Мой Дестриант отправляется с рассветом.

Келиз замолчала, зная, что возражения напрасны. Миг спустя она поклонилась и ушла из Гнезда, пошатываясь как пьяная.

С ними пойдет Ши’гел. Смысл этого вполне ясен. Новой неудачи быть не должно. Провалиться - испытать неудовольствие Матроны. Ее суд. Трое К’эл и Единая Дочь, и сама Келиз. Если они провалят задание… против гибельного гнева Ассасина Ши’гел им не устоять.

Придет заря, поняла она, и отряд начнет последнее странствие.

Наружу, в Пустоши, на поиски поборников… которых вообще не существует.

Это наказание ее душе, вдруг сообразила она. Ей придется пострадать за трусость. “Нужно было умереть с остальными. С мужем. С детьми. Не следовало мне бежать. Теперь я заплачу за эгоизм”.

Единственное утешение: когда смерть придет, придет быстро. Она даже не заметит, тем более не ощутит смертельного удара Ассасина Ши’гел.

Матрона никогда не производит более трех ассасинов одновременно, наделяя их соками вражды, не позволяющими вступить в союз между собой. Если один решит, что Матрону следует ликвидировать - остальные двое по самой природе своей помешают ему. Таким образом каждый Ши’гел защищает Матрону от других. Отпускать одного в Искание - серьезный риск, ведь теперь с ней остаются только двое защитников.

Но ведь… Келиз идет на смерть. Какое ей дело до жутких тварей? Пусть начнется война. Пусть таинственный враг обрушится на Эмпелас и прочие Укорененные, порубит последних К’чайн Че’малле. Мир о них жалеть не станет.