Пыль грез. Том 1

Калит чуть не расплакалась, вспомнив про этого бхедерина, про его могучую душу, вырванную из гордого тела. Даже охотники тогда молчали, благоговейно притрагиваясь к задубевшей коже; даже дети, которые ждали возможности поучаствовать в разделке туши, в том числе и сама Калит, ощущали странную смесь испуга со стыдом. Или, что вероятнее, только Калит ощущала это… да и ощущала ли? Не правильнее ли предположить, что этот стыд, эта вина пришли к ней только теперь – многие десятилетия спустя? После того как зверь стал символом чего-то иного, чего-то очень личного для нее?

Ее народ погиб.

А она стоит.

Продолжает стоять.

Однако в это мгновение они все лежали в траве, прижимаясь к валунам. Калит вдыхала запах пыли и собственного пота. К’чейн че’малли практически скрылись из виду. Они лежали неподвижно, словно свернувшиеся в клубок змеи или ящерки, греющиеся на камнях. Их чешуя почти сливалась с окружением.

Они скрывались.

От чего? Что в этой бесполезной и безжизненной пустыне могло вызвать у них такую тревогу?

Ничто. Во всяком случае, не на земле. Нет… мы скрываемся от туч.

Не меньше десятка туч выстроились в ряд на горизонте к юго-западу. До них было пять или больше лиг.

Калит совершенно не понимала, что происходит, – и потому даже не могла задать своим спутникам никакого вопроса, не могла поделиться своими страхами и тревогами. Далекая темная полоса говорила ей только о том, что приближается гроза, а еще, возможно, град или пыльная буря. Однако за все время, что Калит и к’чейн че’малли скрывались и выжидали, тучи не сдвинулись с места. Непонимание убивало.

Тучи.

Парит ли еще над ними крылатый убийца? Наверху, наверное, яростно хлестали ветра, но внизу было пугающее затишье. Казалось, даже воздух затаился и насекомые расползлись по щелям в земле.

Под Калит вдруг задрожала земля, толчок за толчком. Было неясно, слышит ли она гром или просто ощущает его. От неожиданности заколотилось сердце: никогда прежде она не переживала столь долгого бедствия. Бури в прериях были стремительными и яростными; они проносились над землей, вырывая траву и сметая палатки из шкур, взметывали пылающие угли, трепали юрты. Гул ветра набирал силу, превращаясь в вопль, а потом столь же быстро затихал. Оставались только серые градины, которые быстро таяли. На памяти Калит подобных бурь не было, и от металлического привкуса страха закололо язык.

К’чейн че’малли, ее внушающие ужас телохранители, прижались к земле, словно побитые дворняги.

Землю сотряс очередной раскат грома, затем еще и еще. Сжав зубы, Калит заставила себя повернуть голову. В воздухе туманом повисла пыль. За бурой завесой она различала непрекращающиеся серебристые вспышки, однако сами тучи оставались черными, будто черные точки перед глазами. Где росчерки молний? Все вспышки поднимались от земли, и вот вдалеке тускло засветились пожарища. Высохшая степь пылала.

Вскрикнув, Калит накрыла голову руками. Часть ее смотрела на все с отвлеченным, слегка раздраженным интересом, тогда как остальное ее существо тряслось от ужаса. Правда ли она это чувствовала? Или на нее накатили эманации Гунт Мах, Саг’Чурока и других к’чейн че’маллей? Хотя нет, скорее она наблюдала обыкновенную осторожность – да, преувеличенную, но ведь все-таки ящеры не дрожали и не рыли землю? Наоборот, застыли как будто мертвые. Неподвижные и спокойные, как и…

Когтистая лапа подхватила Калит. Она взвизгнула, и к’чейн че’малли вдруг сорвались с места, почти не отрываясь от земли, быстрее, чем казалось возможным. Дестриант болталась в хватке Гунт Мах словно кусок мяса, оторванный от туши убитого бхедерина.

Они бежали от грозы. На север и на восток. Все вокруг превратилось для Калит в калейдоскоп, и она ощутила себя страшно беспомощной. Клубки желтой травы пролетали мимо, похожие на огненные шары. Булыжники и ямы с гравием сменились низкими холмами из сланца, а затем – карликовыми, безлиственными деревьями, высохшими и опутанными паутиной. Дальше – сухая глина, покрытая комками соли. И всю дорогу – мощный топот трехпалых рептилий и их тяжелое дыхание, с шипением вырывающееся из легких.

Гунт Мах резко затормозила. Охотники К’елль рассыпались в стороны, замедляясь. На вершине холма их ждал убийца Ши’гал. Огромный, сложенные за спиной крылья напоминают шипастые наплечники, широкая пасть, усеянная острыми, как иглы, клыками, светящиеся глаза над ней и под ней.

У Калит перехватило дыхание – настолько сильными были злоба и презрение убийцы.

Гунт Мах опустила лапы, Дестриант стала извиваться, пытаясь нащупать опору под ногами.

По бокам, шагах в десяти, стояли Кор Туран и Риток – голова опущена, грудь вздымается, клинки уперты острием в каменистую почву. Прямо напротив Гу’Рулла неподвижно и с вызовом стоял Саг’Чурок. Он головы не опускал, а его чешуя блестела от выделившегося масла.

Горько запахло насилием.