Пыха

Пыха хотел что-то объяснить, но запутался сам, только рассмешив всю компанию. Иногда он злился на себя, зато, что не мог запросто шутить или говорить серьезно и аргументированно, как Корень, или дать без разговоров в морду хаму, как это делал Серый, да так, что перед десантником еще извинялись потом. Пыха был фотографом.

Мельком глянув на визитку, Королев прочел:

«Кирилл Джонсон» ниже строчка с номер МТС.

Возникнувшее сожаление о том, что он не взял сотовый, сменилось воспоминанием неприятной сцены, когда Корень отчитывал его за звонок на незнакомый номер со своего коммуникатора. Просить сотовый у кого-то из друзей Витек не решился.

— Тогда я пойду припудрить носик, — виновато буркнул Королев, что было воспринято с улыбкой всей компанией.

Витек вдруг вспомнил, что в старых голливудских фильмах, детективы звонили из баров.

— Мне нужно позвонить товарищу, — обратился он к бармену за стойкой, — телефон забыл дома.

Тот оценивающе окинул клиента взглядом, посомневался, но протянул трубку местного телефона.

— На сотовый, — пояснил Королев и положил на барную стойку купюру.

На звонок ему ответил уже знакомый голос Кирилла, который недавно промурлыкал что-то своей спутнице в Мраморной замке. Сейчас это был деловой тон уважающего себя бизнесмена. Коротко объяснив, что звонит по визитке, Пыха получил приглашение встретится через пару часов на летней террасе итальянского ресторана «Палермо», расположенного на набережной Фонтанки в нескольких минутах ходьбы от Аничкова моста. Возражений не было.

Оставалось еще придумать причину, чтобы улизнуть на неожиданную встречу.

Глава XIV

Соврав, что у него есть заказ на съемку свадьбы в Питере и нужно обсудить детали на встрече с клиентом, Пыха отказался от прогулки на речном трамвайчике, твердо пообещав встретить компанию на пристани около Аничкова моста через час.

Ресторан «Палермо» находился на первом этаже старого дома на набережной. Строгий стиль оформления витрин и затейливый фонарик на входе Витьку понравились. Несколько столиков вдоль здания под фирменными зонтиками стояли на французский манер, огороженные стойками с цветами.

Завидев нового посетителя, откуда-то выскочил официант и учтиво пояснил, что свободных мест нет. Они только открылись после пандемии, и столики только на заказ. В любой другой момент Пыха бы повернулся и ушел, но у него была визитка Кирилла. Он молча достал свой пропуск в другой мир, и тут же без лишних слов перед ним открылись двери.

Оказалось, что некоторым можно было заказать столик в кабинете. Официант проводил гостя через банкетный зал вглубь ресторана. Навстречу поднялся молчаливый мужчина в костюме и перегородил собой, словно бетонным блоком, дальнейшее движение. Официант остановился чуть поодаль, ожидая развития событий.

Королев опять достал «счастливый билетик». Сильные руки охранника пробежались по его одежде, проверив, нет ли оружия. Затем шлагбаум был поднят, и фотограф оказался внутри дорого и со вкусом обставленного кабинета. За столом сидел Кирилл и что-то просматривал в своем коммуникаторе. Прервавшись, он широким жестом пригласил гостя сесть напротив, коротко глянув на верзилу, кивнул, и охранник ретировался.

— Встреча без масок, — улыбнулся потомок капитана. — С кем имею честь разговаривать? На сколько я понимаю, мое имя вам известно.

— Виктор, — смущенно замялся Пыха и неожиданно для себя добавил, — фотограф.

Это рассмешило господина Джонсона, как было указано на визитке.

— Простите, Виктор… Впервые ваша профессия мне представлена так гордо. Впрочем, это наводит на мысль, что есть, чем гордится… Присаживайтесь. Сейчас принесут что-нибудь выпить и сделаем заказ. Надеюсь, вы располагаете временем?

Пыха молча вдавился в кресло напротив потомка капитана и кивнул.

— Признаться, меня заинтриговала ваша записка. Хотя осталось впечатление, что встреча не была запланирована…

— Нет, — тут же кивнул Королев, — все вышло случайно.

— Тогда вы или великий знаток истории или великий лжец.

— Не то и не другое. Я просто фотограф.

— Тогда почему вы пришли посмотреть в первый же день начала экспозиции заново отреставрированного потолка в кабинете великого князя. Эта информация — удел узких специалистов. Насколько я осведомлен, Кирилл Николаевич был самодуром, возжелавшим, чтобы в его кабинете потолок повторял католический собор в Амстердаме, куда он инкогнито, под именем гардемарина Романова прибыл в своем первом большом зарубежном походе на фрегате «Аврора»?

— Я этого не знал…

— Забавно… — потомок капитана с интересом рассматривал фотографа. — А ваша фраза о Фанни и Николае. Это тоже случайность?

— Нет. Я читал мемуары вашей прабабушки… Фанни Лир, вернее — Гетти Эйли, и мне известен трагический финал их романа.

— Хорошо, — Кирилл Джонсон был явно заинтригован. — А ваша последняя фраза в записке, о том, что некто играет на моих чувствах?

— Ну, вы же правнук Николая Константиновича! Он жил когда-то в том дворце…

— Послушайте, это шантаж? Чего вы добиваетесь, господин фотограф? И как вам такое в голову могло прийти!