Пути неисповедимых

Сосредоточившись, я стала медленно высматривать следы, характерные для призраков. Это должны быть прозрачные серые мерцающие пятна, силуэты, какие остаются при замедленной съемке. Силуэты исчезают сразу после призрака, но, если присмотреться хорошенько, их слабые тени можно увидеть и спустя несколько часов.

Среди общего гама цветных пятен, блеклых и ярких, я старалась отыскать хоть намеки на следы призраков, но их не было. Хотя тут и там мелькали настораживающие слабые, едва проглядывающиеся низкие силуэты, которые вполне могли принадлежать собакам или волкам. Эти силуэты были едва различимы и буквально растворялись на глазах.

Не теряя времени, я усилием воли заставила некую силу, которую я наивно считала ветром, повести меня по следам этих гаснущих силуэтов. Терять время на объяснения было глупо, потому я, никому ничего не объясняя, выставила вперед руки и пошла за «ветром»… В какой-то момент пути ощущение реальности силуэтов стало просто поразительно! Мне казалось, я физически чувствую того, кто был здесь несколько часов назад и оставил следы!…

– Ты совсем сдурела!?

Прямо передо мной раздался возмущенный визг Анук, а затем я, еще не опомнившись, получила толчок в грудь. Открыв глаза, я обнаружила, что держу следопытку за нос… вот и вся реальность моих ощущений.

– Гадина!!! – проревела оборотниха, хватаясь за нос и обливаясь слезами.

– Прости, но я просто шла по следу! Кто ж знал, что тебе не хватит ума отойти!?

– Бездарная шарлатанка! – выкрикнула взбешенная Анук, не слушая меня. – Где тебя только учили след брать!? Растопырила руки и идет, глаза закрыв, никак от большого ума! Не позорилась бы, раз не умеешь, так нет, вылезла показаться, колдовством своим похвастать, выскочка вшивая!

Совершенно неожиданный поток оскорблений сбил меня с толку. Я привыкла к коротким мужским ссорам, а не к подобным тирадам… но Анук своего добилась. Я растерялась, не смогла вовремя найти аргументов в свою защиту, и в итоге мысленно согласилась с оборотнихой… видимо, я в самом деле преувеличила свои силы и перепутала ощущения, выставив себя дурой.

Что ж, за время обучения у Кудеяра и Истэки я к этому чувству привыкла и даже гордилась им. Да, я дура, но я хотя бы пытаюсь! Не в следующий раз, так в десятый, но у меня получится. Я знаю это.

Подумав так, я отошла подальше от стервозины. Как шавка на цепи, честное слово! И откуда в ней столько дерьма, интересно знать?

– Ха-ха! Верно, верно, все они ведьмы выскочки, им только дай загадку из себя состроить! – согласно хохотнул Закая. – Так ее, темную!

– Выполняй свою работу, Анук, за стычки с Бэйр тебе никто не платит, – холодно заметил Арланд.

– А я бы заплатил, чтобы посмотреть, как они волосы друг другу драть будут! – вновь засмеялся Закая. – Ну как, деньги примешь, Анук?

– Я не за деньги, а ради собственного удовольствия ведьму потравлю, – весело оскалилась она, смотря на Закаю. – Не люблю их…

Наконец, ищейка принялась за работу. Порыскав по земле глазами, она поманила всех нас за собой.

Когда мы подошли, следопытка указала рукой на странную продолговатую вмятину в сырой после ночного дождя земле. Сложно было судить, принадлежит этот след человеку или животному, но было ясно, что это не случайный отпечаток, а именно след, только косой и смазанный.

Указав на него, Анук вопросительно посмотрела на Закаю.

– Веди, раз знаешь, – кивнул инквизитор, даже не посмотрев на отпечаток.

Больше Анук к нам не оборачивалась. Поначалу она выискивала и молча демонстрировала нам следы – отпечатки ног на земле, сломанные ветки чахлых кустиков, помятую траву. Но это только поначалу, когда же мы стали приближаться к лесу, следопытка перестала что-либо нам показывать, но шла она очень быстро и уверенно.

Возможно, дело в том, что я никогда не видела профессиональных следопытов… хотя, я не совру, если скажу, что вообще никаких следопытов не видела… но даже при таком малом опыте мне показалось подозрительным то, как быстро Анук распознавала дорогу, и это при том, что по-настоящему очевидных следов я нигде не замечала.

В голове завертелись самые разные предположения, одно другого нелепее, но высказываться я побоялась. В конце концов, глупо с моей стороны обвинять Анук в том, что она ведет нас по следу как-то очень уж быстро, как будто знает дорогу. Ведь она в самом деле ее знает, прожив в лесу четырнадцать лет!

Промучившись сомнениями те полтора часа, которые мы шли по полю, я все же решилась тихонько высказать свои предположения Арланду.

– Но она в самом деле видит дорогу и идет по следу нашего зверя, – уверил меня инквизитор. – Я и сам думаю, что все это очень подозрительно… но Закая молчит, а он лучше меня читает людей. К тому же, Анук оборотень, им открыто больше нашего.

– Что вы там шепчетесь? – недовольно крикнул нам Закая, ушедший с Анук далеко вперед.

– Обсуждаем предстоящую охоту, – невозмутимо ответил ему Арланд.

– Мы пока не знаем, на кого охотимся и сколько их, как можно обсуждать охоту? – недоверчиво хмыкнул старший инквизитор. – Темнишь ты, Цыпленок.