Пути и маски

— Обращаться к твоим Саагхеш, — Бадвагур понизил голос и с лёгким укором ткнул в Альена исцарапанным черенком. — Я вижу, о чём ты думаешь. Мы не должны этого делать.

Мы… Глупый, смешной Бадвагур. И почему он всегда перетягивает на себя его грехи?

— С чего ты взял…

— Я догадался, как ты в итоге нашёл разрыв, — спокойно сказал Бадвагур. — Там, в твоём замке… Но так нельзя, волшебник. Ты пользуешься силами, от которых должен отказаться. Путь которым обязан закрыть. Ты укрепляешь их здесь, в нашем мире.

«Сейчас не те времена, чтобы читать лекции о нравственности», — хотел возразить Альен, но, представив лицо Бадвагура после такого, выразился иначе:

— Не хочу никого обидеть, но агхи не разбираются в магии.

— Верно. Я разбираюсь только в камнях, — Бадвагур глубоко затянулся, а потом выпустил аккуратное дымное колечко. Альен смотрел, как оно медленно тает, устремляясь к потолку. — И я видел, как камни трескались от дыхания той твари, что разорвала Кадмута, сына Далавара. Камни Старых гор — не чета здешним.

Альен наскрёб в себе последние крохи терпения. С Бадвагуром просто нельзя ссориться — только не с ним.

— Эти силы можно использовать во благо. Один я и могу их контролировать.

— Ты так уверен, что можешь?… Можешь поклясться, что в конце концов они не подчинят тебя?

— Могу, — сказал Альен, вспоминая свой сон. Бадвагура, конечно, незачем посвящать в подробности, иначе он, чего доброго, действительно уйдёт насовсем. — Я могу. Я чувствую в себе эту власть, Бадвагур. Я никогда не говорил, что в восторге от того, что она мне досталась, но…

— Но это так и есть, — без тени насмешки произнёс Бадвагур. Альен с невозмутимым лицом переплёл пальцы, вонзая ногти в кожу.

— Ну что ж, я жду. Назови меня беспринципным негодяем, скажи, что не хочешь иметь со мной ничего общего… Как милорд Тоури, например.

Теперь было почти невозможно заставить язык повернуться для слова «отец». Альен в общем-то был готов к тому, что именно так и случится, что резчик вспылит, — но голос Бадвагура зазвучал примирительно.

— Я такого не говорил… И никогда не думал. Тебе ли не знать, волшебник. Тем более… — он, смущённо кряхтя, слез с кресла и поворошил дрова в камине. — Тем более я догадался, зачем ещё ты вызывал Саагхеш… То Отражение, да?

Зелёная Шляпа за спиной расписывал кому-то достоинства рыбных палочек. Альен заставил себя слушать только его болтовню.

«Лучшие в Обетованном, уверяю Вас! А что за соус — впору лорду на пир… А можно и двуру».

Взрыв хохота.

Не слушать крики чудовищ внутри. Не думать о Фиенни и Хелт.

— Я не хочу об этом говорить.

— Хорошо, — смиренно кивнул Бадвагур, карабкаясь обратно в кресло. — Я молчу. Но неужели нет другого пути в Минши?

— Конечно, есть, — пропел тот же слишком радостный голос над самым ухом Альена. А потом заговорщицким шёпотом добавил: — И даже дальше, чем в Минши…

Нет, ну это уже чересчур. Альен встал с кресла и, повернувшись к рыжему хозяину, раздельно проговорил:

— Если ты ещё раз посмеешь вмешиваться в чужие разговоры, мы немедленно найдём себе другое пристанище.

Тонкие потрескавшиеся губы растянулись в очередной ухмылке; на этот раз в ней было что-то угрожающее. Зелёная Шляпа поклонился.

— О, простите, милорд Альен, мою дерзость… Но не думаю, что оно вам понадобится.

— Не надо, — предостерегающе пробормотал Бадвагур, однако было поздно. Гнев, приправленной щепоткой страха, перелился через края чего-то внутри Альена; он шагнул к Зелёной Шляпе, схватил его за ворот рубахи и притянул к себе. Глаза — снова жёлтые, как у кошки, — полыхнули ужасом. Затрещала под пальцами старая ткань… И так же затрещал огонь, по немой воле Альена собравшийся в крупный шар и зависший над полом у него за спиной.

Послышалось несколько слабых вскриков, ругательства, и через секунду они остались в зале одни: торговцы-старьевщики за столом, увидев волшебника, сообразили, что у них есть срочные дела.

— Откуда ты знаешь моё имя? — Альен твёрдо знал, что Бадвагур ни разу не произнёс его в присутствии Шляпы. Разве что он подслушал их разговор с Ривэном… — Кому ты служишь — Хелт? Долине? Когтям? — он встряхнул Зелёную Шляпу — легко, будто кучу тряпья; ответом был только беспомощный писк. Вообще хозяин, раньше казавшийся довольно рослым мужчиной, теперь как-то съёжился, наполовину растаял, став ростом чуть выше Бадвагура. Альен не мог понять, как раньше не заметил, что он почти карлик. — Я жду!

Он переместил шар поближе — так, чтобы жар от него доходил до длинного острого носа. Костлявое существо у него в руках в панике задёргалось, умоляюще складывая нечеловечески тонкие пальцы:

— Пощадите, господин! Я всё объясню!..

От одного из рывков с хозяина слетела зелёная шапка — и Альен ослабил хватку от удивления. Вечно спрятанную рыжую шевелюру пронзали острые уши — длинные, рысьей формы. Сморщенное желтоглазое существо юрко высвободилось и упало к его ногам, тяжело дыша.

— Кто ты?

— Я читал о таких! — вдруг объявил Бадвагур, с жадным интересом созерцая открытие. — В тех же древних книгах с драконами… У нас их называют боуги.