Читаем Путешествие по стране Руставели полностью

Когда я снова подхожу к двери в зал и оглядываюсь на Зураба, то вижу, что он стоит в конце зала, погрузившись в самозабвенное созерцание. Я подхожу к нему, чтобы поблагодарить за то, что он привел меня на эту выставку-распродажу картин современного искусства, и бросаю взгляд на картины, которые он рассматривает. Это те же самые картины, стоя перед которыми я почувствовал знакомые мотивы. Теперь я улавливаю их вновь. За столом сидит пожилой мужчина и, как бы прикрывая пламя, держит руку около стоящей перед ним свечи, свет которой отражается в его больших, умных глазах, в их почти благоговейно спокойном взгляде. На нем темная одежда, шапка, в темное одеты и молодые мужчины, которые стоят в стороне от него. Темный цвет занимает три четверти площади картины. Вдруг меня осеняет: Пиросманашвили! Конечно, потому и знакомый мотив!

— Как сюда попала картина художника Нико?! — спрашиваю я Зураба.

— Ах, вы считаете Пиросманашвили автором этого портрета? — одобрительно кивает Зураб. — Подмечено неплохо!

— Я считал, что здесь висят только картины современных художников, — отвечаю я.

Зураб соглашается со мной и просит посмотреть картину более обстоятельно. Как и у Пиросманашвили, композиция построена фронтально, без отнесенного в глубину заднего фона, строго симметрично. Но лица, прежде всего лицо мужчины, сидящего за столом, не просто плоские, как у Пиросмани, а тщательно выписаны во всех их тончайших деталях…

Я делюсь с Зурабом моими наблюдениями и начинаю теперь уже сам сомневаться в том, что эта картина Нико Пиросманашвили. Он показывает на прикрепленную внизу табличку. Я наклоняюсь и читаю имя этого удивительного художника: Джемал Хуцишвили. Картина называется "Портрет Папуна Церетели".

— И все же то, что вам это напоминает Пиросмани, оправданно во многих отношениях. По своему стилю Джемал Хуцишвили напоминает Пиросмани, признавая, в частности, Пиросмани своим учителем. Между прочим, он тоже из Кахетии и тоже самоучка, как и Пиросмани.

— Но своему учителю он, видимо, подражает не рабски. Как он изображает лица!

— Не только лица, но и руки, одежду Хуцишвили изображает по-другому. Поскольку он видит их иначе, он применяет иные художественные средства.

— Кто этот мужчина, которого он здесь изобразил? — спрашиваю я.

— Папуна Церетели — известный коллекционер художественных ценностей, которого можно назвать патриотом грузинского искусства, — отвечает Зураб и показывает на другую картину, которую Хуцишвили назвал "Старики".

Под узловатым ореховым деревом в окружении животных спиной к спине, согревая друг друга, сидят белобородый крестьянин в зеленом халате и его жена в темно-синем платье, повязанная темно-синим платком. Их склоненные фигуры, столь же сильные, как ореховое дерево, их узловатые, натруженные руки, их морщинистые лица говорят сами за себя, они говорят обо всей их жизни, которую они бок о бок прожили во взаимном доверии, любви и душевном согласии.

— Только посмотрите, с какой поэтической наивной свежестью смотрит Хуцишвили на этих двух людей! В этом находит отзвук старая мечта о добре и счастье. Как Хуцишвили умеет показать в них вечный круговорот жизни: старое уходит и освобождает путь новому! При всей своей простоте его картины никогда не являются однозначными. Всегда они вызывают целый ряд ассоциаций и побуждают к размышлениям над жизнью.

Но в творчестве Хуцишвили Зураба больше всего привлекает не это. Он подводит меня к другой картине, подернутой сиреневой дымкой.

"Весна. Портрет археолога Кетеван Двали", — читаю я на табличке. На лугу, на котором цветут розовые деревца миндаля и редкие первые цветы, рядом с теленком и ягненком расположилась молодая женщина в ажурном черном сарафане, цветущая черноволосая красавица с темными мечтательными глазами. На заднем плане, на одной из гор в сиреневое небо, на котором матовым пятном повисло огромное солнце, уходит изящный силуэт древнего храма Джвари. На другой горе друг к другу прижались сельские домики.

— Знаете, — тихо говорит Зураб, осторожно беря меня под руку, — эта картина, на мой взгляд, наиболее наглядно олицетворяет кредо художника. Почему животные льнут здесь к человеку? Потому, что от него они ожидают только любви, только добра. Для Джемала Хуцишвили человек живет с природой в полной душевной гармонии. Портрет женщины гармонически сочетается с чудесным летним ландшафтом, который становится символом родины и по-весеннему вечно цветущей молодости. Человек мудр и добр, просто добр. Укрепление этой присущей народу веры, полное уверенности и в то же время требовательности напоминание об этом волнует Джемала Хуцишвили прежде всего.

Мы оба застываем в молчании. Под влиянием этой человечности…

<p>Потайной подвал</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Свидетельства об СССР

Украинские мотивы
Украинские мотивы

Опаленный солнцем Крым, лесистые Карпаты, «матерь городов русских» Киев, казаки и их традиции, обширные поля подсолнечника, старый угольный Донецкий бассейн и его революционное прошлое, стахановцы и молодогвардейцы, Н. Гоголь, И. Франко, Т. Шевченко, места, имена, события — все это и многое другое связывает автора с украинской землей.В течение двух десятилетий лауреат Национальной премии ГДР Гюнтер Штайн почти ежегодно подолгу гостил на Украине, тесная дружба связала его со многими ее жителями.Эта книга послужит не только увлекательнейшим экскурсом в историю Украины, но и расскажет о настоящем республики, ее достижениях и проблемах. Многообразная информация, собранная автором, его тонкие наблюдения и умение красочно описать увиденное позволяют по-новому взглянуть на уже известное.

Гюнтер Штайн

Публицистика
Красная звезда и зеленый полумесяц
Красная звезда и зеленый полумесяц

Что позволило советским республикам Средней Азии, которые были когда-то отсталыми восточными окраинами царской России, добиться замечательных успехов в развитии экономики и культуры и оставить далеко позади некоторые соседние страны, сравнимые с ними в прошлом по традициям, религии, жизненному укладу? А. Аллег в книге «Красная звезда и зеленый полумесяц» дает однозначный ответ — социализм и последовательное проведение в жизнь принципов ленинской национальной политики. Автор подкрепляет свои выводы обширным историческим и фактическим материалом, основную часть которого он собрал во время своих путешествий по Средней Азии и Казахстану. Большой интерес представляет раздел книги, где дается отповедь разного рода «советологам»», пытающимся исказить смысл величайших перемен, происшедших в этом районе Советского Союза.

Анри Аллег

Публицистика

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература