Путь тени

– Хорошие люди есть везде, – серьезно ответил Шериан. – Например, император Краен, – князь поморщился при упоминании этого имени. – Просто иногда все мы совершаем ошибки, пытаемся сделать как лучше, а в итоге все летит к чертям. Главное вовремя оглянуться и понять, что что-то не так. Вот я сейчас говорю это, а сам не уверен, смогу ли в подобной ситуации вовремя остановиться, – с улыбкой закончил он.

– Сможешь, – дружелюбно ответил князь, из его глаз ушла напряженность. – Знаешь, Шериан, я тоже кое-что понял. Не все чужестранцы одинаковы, тебе я буду всегда рад. А насчет Краена…ты говорил так, словно знаком с ним лично и достаточно долго?

– Три года, – ответил воин.

– Я слышал, что там происходит, – медленно проговорил Грили, вмиг уловив всю недосказанность. – Ты вернешься туда, Шериан. Не сейчас, еще слишком рано, но ты возвратишься к своему императору, пусть даже для того, чтобы принять его последний вздох. И когда тебе надо будет куда-нибудь уйти, приезжай сюда.

– Благодарю, князь, – поклонился Шериан, на душе стало необыкновенно легко. – Ваши земли – настоящий маленький уютный мир, я никогда еще не чувствовал себя настолько дома, как здесь.

"Разве что в Ризморе", – пронеслось в голове.

– Ну вот видишь, Шериан, – улыбнулся князь, – какое сегодня знаменательное событие: в кои-то веки нашли общий язык человек с западных земель и человек с восточных. Это надо отметить, – он протянул ему тяжелый золотой кубок, доверху наполненный терпким вином. – Присоединяйтесь, друзья, – позвал он застывших как истуканы воинов, судорожно пытающихся уложить все услышанное в одну ровную линию.

При словах князя их лица просветлели и теплая комната сразу же напиталась веселыми мужскими голосами, смехом и чуть хмельным радушием.

Дни и ночи относительного затишья шли упругим шагом, жизнь налаживалась, приходила в свое обычное движение. Время бежало быстрой струйкой золотистого песка меж пальцев, но если здесь жизнь становилась все спокойней, то западные земли все сильнее шатались, что-то подрывало их незримые устои, пусть и не такие осязаемые, как здесь, но не менее крепкие. То, что должно было стать великой империей, рассыпалось в своем основании, медленно, но неотвратимо, это еще не было заметно, но уже давало крохотные разрушительные трещинки, все более расширяющиеся кверху. Но этой сейчас. Никто не знал, что в скором времени они сгладятся, исчезнут, а жизнь станет совсем другой.

Волки тихо рыскали по ночам, вливаясь в свой обычный ритм работы, их глаза уже обрели былую зоркость, а пальцы крепко сжимали тонкое отточенное лезвие. Они были такой же неотвратимой стороной любого города, как его нищая часть. Все хотят жить лучше и добиваются этого каждый по-своему, а кто-то не добивается вообще, предпочитая считать, что во всем виновата судьба, жизнь, кто угодно, но только не они. Ночь всегда было могущественней дня, тьма поддерживала свет, будучи намного более гибкой, умной, вечно молодой, и ее притяжение всегда находило тех, кто готов был ей служить. Не было бы тьмы – рухнул бы свет, потому что нет добра без зла, есть те, кто не желает этого видеть. Ночь – это взлет, день – всегда падение.

Темная корчма в отличие от многих не понесла никаких убытков, ее хозяин – тщедушный человек, не пожелал прикрыть заведение ни на одну ночь, чем мгновенно воспользовались выползшие из нор волки, вооруженные до зубов, следуя простой истине – вместе не так опасно, как по одиночке. Вот и сейчас корчма была битком набита и понемногу стали вспыхивать ссоры, ознаменовавшие собой конец как всеобщего затишья, так и временного перемирия. Пятеро воинов спокойно наблюдали за ними из своего угла. Ночь предстояла долгая и скучная.

– Толь пойти рыло кому начистить, – зевнул Арий. – Если дело так дальше пойдет, то в нас просто отпадет необходимость. Ну кто бы мог подумать, что все это так повлияет на людей, прямо идеал вокруг, – два волка за соседним столом словно услышав его слова ощерились друг на друга и схватились за короткие ножи.

– Ага, – согласился Нель, – прямо полный идеал, ни греха за спиной. Но так подумать, может, пришла пора и впрямь податься куда подальше, в какой-нибудь запущенный городишко, трижды опоясанный отъявленными головорезами. Как-то поизвелось здесь доброй работы, этак мы до уличного мордобоя на спор опустимся, да и перед князем неудобно, вроде как зазря свой хлеб едим.

– Не зазря, – возразил Делир, – мы ж спокойствие храним.

– Тоже мне хранитель нашелся, – отозвался Гром, – при нынешних обстоятельствах со всем этим вполне может справиться городская стража. Так что прав Нель – пора уходить.

Шериан молча воспринимал их планы, покидать город у него пока не было особого желания, да и странным было это затишье, как бы не перед большой бурей.

Высокий человек обернулся к группе магов в разноцветных одеяниях, двое молодых, но талантливых взирали на него с восхищением, как подобранные на улице щенки, а вот четверо пожилых в серых накидках глядели исподлобья, недовольно поджав губы.