Путь проклятых

– Не знаю. Я его с утра не видел…

– А здесь!

Радостно вскрикнув, Лера передала мышку Мигелю и бросилась к появившемуся словно из ниоткуда старику.

– Вернулась, родная, – ласково сказал Ерофеев, обнимая и гладя девушку по голове.

– Почему ты не вышел нас встречать? – чуть отстранившись, с легким укором спросила Лера.

– У нас тут теперь новые порядки, милая, – развел руками бывший старейшина. – Сама видишь. Без ведома начальства носу никуда не показать. Да и заработался я, перевели на техническое обеспечение, бумаг много.

– Эх, ты, – пожурила Лера.

– Пистолет-то хоть назад принесла? – покачав головой, спросил деда.

– Я… да! Конечно! Извини, что без спроса взяла, – потупилась девушка.

– Да чего уж теперь. Ты много тогда чего без спроса сделала, – грустно улыбнулся старик. – Я первые дни места себе не находил. Думал, на поверхность сбежала.

– Я только потом обо всем этом подумала… Ой, – желая сгладить возникшую неловкую паузу, Лера обернулась и подвела к Ерофееву Мигеля. – Знакомься, это… Михаил. Он священник из Антарктики, представляешь? Мы… – она запнулась, подбирая слова. – В общем… Мы с ним вместе.

– Что ж, много воды за эти месяцы утекло, погляжу, – лукаво подмигнул Ерофеев.

– Я тоже, – нахмурилась Лера. – Почему ты больше не в Совете? Что там делает Боровиков?

– Это не коридорный разговор, – дед отвел глаза, но сразу снова повеселел. – Ну, рассказывайте, что да как. Потеснимся, глядишь, места для всех хватит. Будем знакомы, Александр Петрович.

– Михаил, – представился священник. – А вообще – Мигель Санчес.

Лера удивилась. Раньше она как-то не задумывалась о фамилии своего избранника.

– Вот те на! Не наш, значит, – в свою очередь опешил дед.

– Наш, – улыбнулась Лера. – Он из Чили, но был православным священником на станции «Новолазаревская».

Бывший старейшина и Мигель крепко пожали друг другу руки.

– Да уж, заморский гостинец, ничего не скажешь. Батюшка, выходит. А что, тоже ничего, – Ерофеев оглядел их. – Ладно смотритесь, верно, Юрик?

– Угу, – с ноткой ревности буркнул паренек.

– А где твой ангел-хранитель?

– Кто? – не поняла Лера.

– Наставник. Батон, кто ж еще?

– Не знаю, – девушка огляделась. – Здесь где-то был. У нас… мы в последнее время с ним не очень общаемся, – она глазами показала на священника.

– Ишь ты… Ладно, чего мы тут в проходе маячим, пошли домой.

– Еще увидимся, – пообещала Лера насупившемуся Юрику. – Я тебе столько всего расскажу!

– Договорились.

Взяв за руки деда и Мигеля, она пошла с ними в сторону родного отсека.

– Эй! – Лера обернулась.

– Я рад, что ты вернулась, – Юрик приложил два пальца к виску.

– Я тоже, – повторяя жест, ответила Лера.

* * *

Уставшие моряки неторопливо разбредались по своим квартирам. Да осталось-то их всего – по пальцам пересчитать. Многие из Пионерских плакали по тем, кто не вернулся из похода. А что было делать. Случившегося ведь не воротишь. Тарас знал, что этого будет не избежать. И внутренне корил себя за каждого погибшего, кого не привез домой.

Но они все-таки сделали это. Вернулись вопреки всему.

За каждой дверью и обнимались, и плакали.

С другой стороны вроде было и весело, в Убежище царил общий подъем, но все равно незримо ощущалось присутствие всевидящего ока Совета. Тут и там мелькали лица сотрудников службы охраны.

Они раздражали несущего за спиной армейский баул со сложенной палаткой Батона больше всего. Прежде всего по возвращении в конуру он как следует нажрется. А потом… да черт с ним, что потом. Отплясались. Он снова на своем месте. А там будь что будет, едрена мать. Пойдет снова мутов по окрестностям гонять, драть их в кожу.

Распахнув дверь своей каморки, охотник кинул на пол баул и, оглядев крохотное помещение, застыл на пороге как громом пораженный. Какого-то лешего здесь была еще одна кровать. А на его собственной койке сидел незнакомый худощавый человек лет под тридцать, в очках, в робе инженера-электрика. Зажав ладони между колен, он во все глаза смотрел на него. Батон вспомнил – этот мужик как-то странно смотрел на него там, наверху, когда они причалили.

– Какого хрена? – прорычал охотник.

– Я… здравствуйте, – пробормотал мужчина, смутившись и тут же вскочив с койки.

Волнуясь, он стянул очки, потом так же поспешно водрузил их на прежнее место и пригладил копну темных волос. Затем, наконец, взяв себя в руки, он стремительно подошел к Батону и протянул для пожатия руку.

– Здравствуй, отец!

– Что за фигня? – просипел ошарашенный Батон. – Ты кто такой, мать твою?

– Я Дмитрий. Дима, – не опуская руки, ответил незнакомец. – Твой сын.

– Нету у меня семьи, – огрызнулся охотник. – А теперь – пшел вон, пока щи не начистил!

– Подожди, сейчас придет мама, она тебе все расскажет. Она на кухне была, когда вы приплыли, их со смены не отпустили…

– Какая, к лешему, мама…

– Миша?

Батон обернулся и почувствовал, как отросшие на затылке волосы встают дыбом. Бред, этого просто не может быть… Дурацкий розыгрыш или чья-то шутка. Прошлое никогда не возвращается. Особенно спустя столько лет…

А может, у него просто «белка» или нервы грохнулись? Но он накануне не пил…