Путь повстанца

Джин с горечью подумала об Акшайе, Хаддере и взрыве, который их убил. Их могли подстрелить как имперские СИД-истребители, так и повстанческие Y-бомбардировщики. Да и какая разница, кто именно это сделал? Мертвых уже не воскресить. И пусть Империя вместе с повстанцами будут прокляты за это.

На выходе Джин кивнула Мозеффе. Хозяин обеспокоенно посмотрел на девушку, которая редко уходила так рано, но Джин приветливо помахала рукой, развеивая все его страхи. На сегодня с нее хватит.

До дома было рукой подать, но Джин все равно держалась хорошо освещенных улиц возле центра станции, пока не пришла пора поворачивать и двигаться в сторону внешней обшивки. Ее мозг продолжал обдумывать услышанное слово — «Восстание». Ради чего? Со всю свою жизнь сражался с Империей — и потерял сестру, здоровье... да и саму Джин. Отец пытался бороться с Империей, и эта борьба стоила жизни ее матери. А Джин? Она вообще больше не хотела бороться — и все равно лишилась Хаддера.

Сзади послышались какие-то звуки. Джин развернулась как раз вовремя, чтобы разглядеть темную тень, размытую руку и несущийся прямо в голову кулак.

Затем свет померк.

Глава сороковая

Очнулась Джин прикованной к стулу: ее руки и ноги удерживали пластоидные стяжки. Во рту пересохло, язык набух.

— Иии она пришла в себя, — добродушно пробасил кто-то.

Девушка с трудом разлепила глаза. Голова раскалывалась, а яркий свет ослеплял.

— Не так уж сильно я ее и ударил, — попытался оправдаться мужчина-довутин низким, гортанным голосом. Ростом он был не меньше трех метров, а руки напоминали древесные стволы.

— Все в порядке, все в порядке, — произнес первый мужчина. Он сделал жест ладонью, и довутин вышел из комнаты.

Незнакомец повернулся к Джин.

— Меня зовут Аллехандер Псо, — представился он.

Псо пригладил жиденькие волосы на лысеющей макушке, и только тогда Джин сообразила, что на самом деле его череп покрыт перьями. Когда мужчина поворачивался, становилось видно, что к затылку они становятся длиннее, а темно-коричневые и зеленые перья размером с палец спускаются под рубашку вдоль позвоночника.

— «Дворец Псо», — пробормотала Джин.

Лицо Аллехандера расплылось в широкой улыбке, обнажив острые, словно зубья пилы, изумрудно-зеленые зубы.

— Да! Ты обо мне слышала! — Кажется, он искренне обрадовался тому, что Джин его знает.

Поморщившись от боли, девушка кивнула.

Псо сочувственно цокнул языком.

— Прошу простить моего подчиненного, — извинился владелец казино. — Бедолага и сам не понимает своей силы. Обычно он старается быть мягким. Большой добряк.

— Ну конечно, — ответила Джин. Она попыталась поднять руки, но пластоидные стяжки держали крепко.

— А вот их, боюсь, придется оставить, — заметил Псо.

Джин уставилась на него:

— Что вам нужно?

Ее голос обретал силу и становился четче.

— Я хочу поговорить с тем, кто сделал это.

Аллехандер щелкнул пальцем, и вперед выступил еще один мужчина. Он высыпал на стол прямо перед носом Джин горстку игровых кредитов «Дворца Псо». Сердце девушки ушло в пятки, но она была уверена, что на ее лице отразилось лишь недоумение.

— Так это же ваши фишки. Вам лучше знать, кто их делает, — заметила Джин.

Псо весело рассмеялся:

— Ах, мое милое дитя. Что-то мне подсказывает, я и правда знаю, кто их сделал. И мне кажется, ты и сама знаешь, что они не мои.

Он поднял один из жетонов и поскреб поверхность когтистым пальцем.

— Они очень, очень хорошо сделаны, — равнодушно сказал он, — но все же нам придется наказать тех, кто нас обворовывает.

Взирая на владельца игорного заведения, Джин по-прежнему была уверена, что не выдала лицом своих истинных эмоций. И именно в этот самый момент, когда она, прикованная к стулу в кабинете Аллехандера Псо, который раскладывал перед ней богатый ассортимент пыточных инструментов, Джин поняла для себя кое-что важное.

Ей было все равно.

Ее мать умерла. Со предал. Хаддер и Акшайя сгорели в безжалостном космосе. «Мне больше нечего терять», — осознала Джин. Конечно, девушка не хотела бы, чтобы ее пытали и убили. А чтобы ее пытали и убили из-за имперского офицера с игорной зависимостью, не хотела и подавно. Но где-то глубоко внутри образовалась пустота, которая росла, ширилась и поглощала все эмоции.

В том числе и страх.

Взяв ручной пресс, Псо провернул его, и из металлической пластины выдвинулись крохотные шипы. Аллехандер взглянул на Джин, и глаза его изумленно расширились. Он никак не ожидал увидеть безразличие к орудиям пыток.

Уголки губ владельца казино разошлись в одобрительной улыбке.

— Должен признать, что я отметил для себя две вещи, — произнес он, откладывая пресс в сторону. — Первое: ты проделала очень, очень хорошую работу.

«Интересно, а Псо в курсе, что часто повторяет слова? Как будто от этого они становятся весомее».