Путь повстанца

Дом Акшайи был совсем не велик, и спальня, которую предложила хозяйка, оказалась не намного просторнее выделенной девушке на фрахтовике каюты. Джин заподозрила, что раньше комната была частью гостиной, а выбеленная белой краской стена появилась здесь не так давно. В небольшой спаленке кое-как разместились кровать, маленькая полка с деревянной шкатулкой, ваза с сухими цветами и всякая мелочовка. По сравнению с украшенными яркими узорами соседними комнатами эта часть дома казалась пустой и безжизненной.

— Живи здесь, сколько пожелаешь, — великодушно разрешила Акшайя.

Джин кивнула. Она не до конца доверяла новой знакомой, но девушка не горела желанием возвращаться к жизни в бегах и одиночеству.

— Я прямо за стенкой, — сообщил Хаддер, указывая на побеленную перегородку.

Джин бросила рюкзак с вещами на пол.

— Значит, решено, — постановила Акшайя и обратилась к сыну: — Ужин готов? Умираю с голода.

— Ну, я приготовил банн, — ответил парень. Джин понятия не имела, что это такое. — Но у нас же новый жилец! Это нужно отметить!

Хаддер потащил Акшайю с Джин к входной двери. Женщина рассмеялась:

— Любой повод, лишь бы не есть дома, да?

Выйдя на улицу, Джин обернулась и заметила, что Акшайя не стала запирать дверь. Задумавшись, девушка вспомнила, что и корабль тоже остался нараспашку. Даже когда на Рее не было никого, кроме них, Со всегда все хранил под замком.

Закат растворился в ночи, на главной улице стало куда меньше народу, но она все равно оставалась хорошо освещенной. Те, кто жил в самом городе, сидели возле своих домов и болтали с соседями. Некоторые приветливо махали Акшайе или Хаддеру. Из-за того что спутники Джин всякий раз останавливались и обменивались со знакомыми последними новостями, дорога до закусочной заняла вдвое больше времени, чем могла бы. Большинство местных с любопытством посматривали на девушку, но Акшайя игнорировала многозначительные взгляды и осторожные вопросы.

— Твое появление — самое интересное, что случалось в городе за последние годы, — тихо сообщил Хаддер, толкая дверь закусочной.

На удивление просторное помещение оказалось забито посетителями.

— На другом конце расположена обогатительная фабрика, — пояснила Акшайя, заметив озадаченность девушки.

Джин вспомнила, что видела здание, похожее на фабрику. Все логично. Акшайя привозила сюда небольшие партии руды, поставляла их на обогатительный завод, а затем продавала обогащенное сырье на промышленные планеты. Эта часть Внешнего Кольца соседствовала с кое-какими динамично развивающимися мирами Среднего Кольца, и торговля процветала.

— Сколько же здесь представителей разнообразных рас, — заметила Джин, усевшись рядом с Хаддером за столик неподалеку от барной стойки.

Девушка огляделась по сторонам. Драбатанец громко смеялся, рассказывая какую-то историю сайранцу. В углу переговаривалась группа неприветливых винроков. Владельцем заведения был чагрианин, чья пестрая синяя кожа цветом напоминала местное небо. Заметив, что Джин разглядывает его летроги, инородец показал ей подрагивающий черный язык и подмигнул, лишь стоило девушке улыбнуться.

Акшайя заказала еду, которую подали прямо на стол. Липкое, исходящее паром зерно составляло основу всех блюд, среди которых оказались горячие клецки в бледно-коричневом бульоне и густая клейкая лапша, обжаренная в масле вместе с крупно нашинкованными зелеными овощами. Джин с жадным чавканьем набросилась на еду, и Хаддер со смехом сделал то же самое.

Это был настолько уютный и умиротворяющий момент, что девушка даже рискнула поверить, будто он продлится и дальше.

Над баром висел старомодный экран, по которому транслировались новости. Джин шуточно боролась с Хаддером за четвертую — и последнюю — засахаренную клецку, когда кто-то вдруг крикнул:

— Эй, смотрите!

Практически все посетители повернулись к экрану, а хозяин закусочной прибавил звук.

— Мы продолжаем наш репортаж о катастрофе, случившейся на Темси-Прайм, небольшой промышленной планете во Внешнем Кольце. — Кажется, женщина-репортер говорила с неподдельной искренностью.

Джин почувствовала, как напряглась Акшайя. Хаддер беспокойно переводил взгляд с матери на новую знакомую, а затем на экран.

— Впервые с момента нападения с нами на связи подполковник Сенджакс, — продолжала журналистка. Камера переключилась на имперского офицера.

Джин втянула воздух. Если до атаки Сенджакс был имперским красавчиком, то сейчас он превратился в величественного героя, украшенного боевыми шрамами. Он лишился глаза, на месте которого теперь красовался искусный, отделанный декоративными золотыми полосками механический имплантат. По левой щеке протянулся шрам, исчезающий под идеально выглаженным воротником. Волосы подполковника стали короче, из-за чего складывалось впечатление, что за несколько прошедших дней офицер сильно постарел.