Путь меча

После разрушения особенно сильного заклинания создание верхнего плана, исчерпав оплату договора, ушло, его часть сделки была выполнена – сделано было даже более оговоренного. По шаману же ударил откат энергий после уничтожения защиты, заливая испачканную в грязи одежду кровью из носа; он побелевшими костистыми пальцами сжимал слабо светящийся посох. Всё плохо. Наведенным копьем магов задеть не удалось, иначе шаман бы почувствовал истечение тонких энергий, пострадал лишь кто-то из воинов.

– Ну что, племя? Повоюем? – со зловещей улыбкой спросил Аюк. – Готовьте шипы.

Каждый из оставшихся снагги приготовил полую трубку, из которой они стреляли шипами с парализующим ядом. Использовали это оружие обычно для охоты, для обездвиживания мелкой птицы, сейчас же Аюк обошел всех воинов с маленьким деревянным сосудом и дождался, пока каждый макнет туда по дротику. Судя по знакомому запаху, Орук принюхался, это был змеиный яд, смешанный с соком корней одного редкого кустарника. Попадание на кожу такой смеси вело к быстрой и мучительной смерти, практически без вариантов. Поэтому у каждого воина был только один выстрел, потом трубку можно было только выкидывать. Второй раз ее использовать стал бы только самоубийца.

Первый же залп по медленно приближающимся эльфам принес свои плоды, яд и меткость воинов Аюка сработали как положено. Эльфы впечатлились, и, засыпав их убежище стрелами, строй стал удаляться. Прежде чем светлые альвы успели выйти из зоны досягаемости, древо прибрало еще двоих – щиты не закрывали всё, а для умелого стрелка найти бреши не проблема. Со стороны эльфов полетели стрелы, тут же собравшие свои жертвы и среди воинов снагги, и, хотя деревья и неприцельный характер стрельбы защитили большую часть отряда, в племени стало на четверых бойцов меньше.

Шаман уже приготовился к смерти неминуемой, когда получил магический сигнал, переданный через мелкого контрактного духа. Зная порядки злейших друзей, Орук не мог поверить, что с ними хотят поговорить, ведь на его памяти это был первый раз, когда эльфы снисходили до разговора со снагги.

Получив подтверждение, на открытое пространство вышел высокий беловолосый эльф в искусно выделанном пластинчатом доспехе, оружия при нем не наблюдалось, что вовсе не говорило, что он стал менее опасен; эльф медленно повернулся, показывая, что не таит ничего за спиной.

– Вождь! Дай я в него копье кину. Я лучше всех кидаю копья. С такого расстояния сумею попасть прямо в глаз. – Дернулся было один из бойцов.

– Да ты в задницу улуна не попадешь, даже если он в тебя хвостом упрется, болотная ты кочерыжка! – Взвился другой. Оставшиеся воины поддержали начинающуюся свару одобрительным гомоном.

– Тихо! – Аюк вопросительно посмотрел на бледного от истощения шамана, в отличие от своих воинов, самообладания вождь не терял никогда. Орук тяжело оперся на посох и попытался подняться.

– Давай пойдем вместе, ты сейчас слишком слаб.

– Я иду один, – твердо отрезал шаман. – Чтобы защитить себя, силы найдутся. Я чувствую, что к нам идут на помощь, эльфы пытаются не пропустить контрактных духов, но, видимо, не знают, что снагги идут с нескольких сторон. Надо потянуть время, не предпринимайте ничего, пока я не вернусь.

Тяжело шагая, Орук вышел к границе укрытия. Постояв немного, он с усилием распрямился и прищуриваясь шагнул наружу. На свет вышел уже не старый больной снагги, а гордый и сильный верховный шаман Народа.

Глава 20. Вопросы дипломатии

Скорее бы эти коротышки решались – ещё есть шанс для них всех Верен осторожно поводил затекшими плечами, но так и не смог расслабить мышцы спины – нервное, такое впечатление, что кожу на спине свело, как от солнечного ожога.

Все равно у них нет выбора. Ни у кого здесь нет выбора. А времени осталось немного, но, даже учитывая потери солдат, рейнджеры успеют перебить всех коротышек до прихода новых гоблинов, вот только сами уйти уже не смогут.

Для Верена сейчас не было иного пути кроме как договориться с вожаком коротышек. Без тел погибших эльфов дороги назад не было ни у кого из его группы, и даже неважно, погибнет ли вся группа или кто-то уцелеет, труп Лира должен быть представлен главе рода и без отсутствующих частей.

Возле стены появился представитель гоблинов – невысокий, не более пяти локтей коротышка в искусно сшитом из шкурок мелких животных балахоне. От коренастой, опирающейся на посох фигурки веяло большой потусторонней силой. Судя по артефактам и украшениям на одежде, это шаман племени, такие морщинистые типы, если доживают до почтительного возраста, накапливают немалый опыт и очень опасны. Уверенно пройдя путь до места, где они смогут свободно разговаривать, гоблин остановился на расстоянии копья, внимательно рассматривая главу воинов.

– Зачем ты пришел в запретный лес, эльф? – наконец произнес шаман, видимо удовлетворившись осмотром.

– Лес не имеет границ для своих детей, – быстро ответил Верен на неплохом языке снагги. Десяток циклов, проведенных на фронтире, научили его тому, что знание языков порой стоит многих жизней.